Вторичка - страница 19

– Иголочка, проведи мастер-класс по падению в сюжетно обоснованных местах. Ты только посмотри! – присвистнул Ян, как только поставил меня на ноги. – Заброшенная станция.

«Сбросил и поймал. Мне к такому не привыкнуть», – подумалось мне.

– Ага, записывай, – сказала я, рассматривая подтопленные в полумраке лестницы и своды. – Пункт первый и последний: трудоустроиться в фантастическую космическую фирму к напарнику с адреналиновой зависимостью и почаще провоцировать его скидывать тебя с различной высоты.

Под заливистый смех бога я приблизилась к массивной колонне. Вдруг заметила, что за ней пристроился самый настоящий титан; осоловело разглядывая исполинскую фигуру, успела перебрать все варианты, включая Хранителя, но фигура не шевелилась. Я пристальнее всмотрелась в очертания и прикрыла рот ладонью. Не может быть.

– Ян, я сглупила.

– Очевидно сглупила, милая, – ответил незнакомый женский голос.

Я молниеносно прижалась к колонне. На меня направили луч света, исходящий из незримой фигуры. Тонкая рука в кожаной перчатке обводила фонариком станцию: в кокон света попал «титан» – памятник старику в шубе, вооруженному дубиной, и две лестницы, ведущие наверх, к тройной скульптуре, выглядевшей не менее зловещей впотьмах. Фонарь скользнул по круглой люстре, качавшейся над тремя путями, по ребристым колоннам и желтым плиткам. Луч переметнулся и осветил лицо девушки, испорченное тенью. Пухлые губы, пушистые ресницы, острые скулы, светлые волосы, убранные под красный берет.

– Это вы были той пассажиркой, к ногам которой упал мой баул, – озвучила я очевидную для всех мысль.

– Да, но как ты догадалась? – спросила она деликатным голосом. – Детка, я отлично сливаюсь с метрополитеном. Я – его дух. Не может быть так, что в час-пик какая-то девчонка углядела во мне Консьержку.

– Туфли на шпильках.

Луч осветил ее обувь. Вернулся на недоверчивое лицо:

– И что?

– Не по сезону, – повела плечом. – Я – продавщица одежды и по долгу службы замечаю, во что одеты и обуты люди.

Вспыхнули люстры. Загорелись белые таблички со списками станций. Необычная платформа о трех путях с надписью на лепнине «Партизанам и партизанкам слава» утопла в зареве тусклого света. Ян под шумок подобрался к подножью лестницы и завершил мою мисс-марпловскую речь:

– Сейчас януарий, дурилка. Кругом снег и мороз, а ты в летних туфлях!

Хранительницу затрясло от смеха, и ее ладное лицо увенчало высокомерие. Успела заметить, что девушка была одета в темно-синюю юбку-карандаш, китель, помеченный шевронами, погонами, значком крылатого колеса и фуражку, которую я приняла по ошибке за берет, – форма столичного метрополитена.

– Ты дежурная по станции? – уточнила я.

Она адресовала мне улыбку, показательно игнорируя Яна, и взмахнула ручным жезлом с красным диском: похож на авиационный, который используют на взлетно-посадочных полосах аэропортов. Часто встречала в метро регулировщиков в красных фуражках, которые совершали обход поезда, следующего в депо, и Хранительница выглядела похожей на них, если только им бы хватало денег на «лабутены».

– Добро пожаловать на Измайловский парк, – объявила она.

Напарник принялся демонстративно загибать пальцы, пересчитывая станции.

– Мое упущение, – призналась я. – У меня… проблемы с памятью. Между Измайловской и Семеновской есть еще одна станция. Измайловский парк.

– Измайловский парк и Измайловская одинаково звучат, это неоригинально, – высказался Ян.