Вторичка - страница 24

Рассвело, и люди-макеты отправились на работы-декорации. Под предлогом прогулки я оставила Яна наедине со шведским столом гостиничного ресторана и доехала до подземного перехода. Пока я спускалась по обледенелой лестнице, вспотели ладони. По тоннелю в два потока сновали прохожие, которые не замечали девушку, бродившую по подземке и касавшуюся стен.

Странная девчонка не нашла никого в углу, облюбованном вечно беременной женщиной, мечтавшей о кондитерской. Не обнаружила следов музыканта без голоса, который стремился познать тайны вселенной, самолично оказавшись частью гипотезы. По настенному граффити одиноко ползала муха. В конце концов, макеты пройдут мимо и исчезнут на периферии зрения, так как Этаж отключен. Вот, где сосредоточилась соль земли.

Решено – увольняюсь, Олежа. С меня довольно. Я ведь фигура из пластика – кукла, которая уснет и уедет в депо, как Эвелина, сольется с выхлопами, как Андрей, только не сегодня и не здесь. Мне нравится моя новая работа, Олежа, пусть бригадир – необязательный дурак, а душа его темнее ночи, но он все еще лучше тебя. И лучше моей мамы. Сегодня Ян похвалил меня: он сказал, что закатит праздник в честь посвящения в консультанты. Ты ни разу не устраивал такого для нас. Потому что ты – макет. А я еще жива. И мой напарник тоже.

– Можно мне пирожок с картошкой? – Бросила две монетки, что дал мне Ян, на прилавок ларька с выпечкой. Подумав, ссыпала еще парочку и сложила пальцы буквой «V». – Два. И вон ту газировку. – Я кратко улыбнулась буфетчице и оправдала свой заказ: – Корпоратив.

Наступило лето. На календаре, конечно, значилось десятое января, ведь вчера, когда мы подчищали Седьмой этаж, было девятое, но кого волновало легкое чудачество природы в сравнении с разрушением мироздания?

Комичная пара – щегольски разодетый парень в солнцезащитных очках-«авиаторах» и девчонка в белом кружевном платье с рюшами, смахивающая на его сестру-школьницу, – охлаждались в тени помпезной арки парадного входа, которую венчала золотая скульптура тракториста и колхозницы со снопом колосьев. Рекламные щиты при входе в парк с выставочными павильонами особенно потешно смотрелись в летний день с кричащими надписями вроде: «Всероссийский форум садоводства – 2004 пройдет с 10 по 15 января» или «С Новым годом и Рождеством!». Тридцатиградусная жара посреди зимы, надо сказать, не удивляла людей-макетов: семьи гуляли с детьми, перепачканными шоколадом, влюбленные ворковали на лавочках, над цветущими клумбами разносились мелодии паркового радио.

Я обмахивалась веером, купленным у бабули. Божок в шутку протянул мне руку, увлекая:

– Позволь пригласить тебя на пляску со смертью.

– Не дождешься, – ответила я, шлепнув по раскрашенным пальцам. – Ни танца, ни смерти.

– О, не зарекайся, Иголочка, лиха беда начало – спуск к Сердцу мира обещает и первое, и второе. Гарантирую тебе долгий и насыщенный путь, – вкрадчиво произнес Ян.

Россыпь мурашек заставила поежиться.

Гнетущий фон в одночасье сменился как сугробы – травяным ковром: напарник обаятельно улыбнулся, чтобы сгладить углы, и раскинул руки, охватывая пейзаж парка:

– Ты, я вижу, девчонка не глупая, так что точно просечешь каламбур выбранного мною места! Дошло?

Залитые солнцем пешеходные дорожки ассоциировались с последним воспоминанием об этом месте… Я не могла не узнать его и моментально нашлась с ответом: