И, конечно, боги на небесах.
Вскоре всему городу было объявлено решение троих. И никто не посмел вступиться за Милию: слишком прочна и нерушима была воспитанная бесчисленными веками вера. Но плакали многие, когда провожали девочку к подножию башни.
«Тебя поведут к вершине, – сказал Милии Божественный Жрец, – чтобы близость небес очистила твою душу от скверны. А затем тебя сбросят вниз. Таково решение, вынесенное после рассвета, и никто уже не может его оспорить. В полдень свершится твой приговор.»
Милия подняла глаза к вершине башни, выше которой было только небо. Страх смерти налетел черным вихрем и отнял у нее дар речи. И всем собравшимся страшно стало видеть, как молчит та, что еще вчера пела и танцевала так весело. Но никто и шагу не сделал из толпы, опасаясь поплатиться за дерзость и разделить ее судьбу.
После полудня началось долгое восхождение Милии на вершину. Девочке приходилось подниматься то пешком, то на механических лифтах, то на магических платформах. И всюду за маленькой осужденной следовали хмурые воины, одетые в белое.
Милия и сама стала бледная и почти прозрачная, когда достигла последнего этажа с недостроенной стеной. Здесь было чудовищно холодно, дул лютый ветер, и каждый вздох давался тяжело – не хватало воздуха.
На мир тем временем спустилась ночь, и звезды были особенно чисты и прекрасны, если смотреть на них оттуда, где стояла Милия.
Миг – и красота мира, открывшегося с невероятной высоты, заставила страх, сковывавший уста девочки, отступить. Она запела.
Песнь ее была замешана на печали и восторге, как драгоценный коктейль. Милия пела о прекрасной земле и далеких мирах-звездах, что светят в ночи. Когда ветер принес эту песню к подножию башни, люди заплакали, все – и дети, и взрослые; послышались гневные крики: кто-то проклинал башню, из-за которой должен был умереть невинный ребенок. Лишь трое – те, что вынесли решение о казни, – не испытывали ничего, кроме страха, и думали: «Какое жуткое колдовство! Что было бы, дай мы маленькой ведьме вырасти!»
И только хмурые воины в белом, стоявшие на вершине башни, остались безучастны к песне: все они были глухи от рождения, потому их и выбрали сопровождать девочку.
Они подвели Милию к краю и столкнули вниз.
Никто не видел, как упало на землю крохотное детское тело. Все видели лишь одно: рушилась башня. С ревом и грохотом расходился и кренился каркас, сыпались вниз огромные блоки…
Башня покачнулась и рухнула, перегородив всю долину надвое; только подножие уцелело и осталось на месте. А тело Милии так и не нашли. Остается лишь гадать о ее судьбе. Возможно, боги не дали ей упасть, или сама Смерть, услышав песни, забытые этим миром, не посмела коснуться ее… кто знает…
А о башне говорили лишь то, что ее разрушили боги, чтобы покарать людей, вздумавших стать равными им и казнивших невинное дитя. Но боги редко вмешиваются в дела смертных, предоставляя им учиться на собственных ошибках. И еще реже – разрушают и убивают (а под обломками башни погибли Главный Техник, Верховный Маг и Божественный Жрец и глухонемые воины, что вели девочку на казнь).
Так почему же упала Башня? Просто потому, что тяжелые, плохо сбалансированные вещи – что башни, что культы – часто падают под собственным весом.
Люди того мира выучили свой урок. Вместе с Башней рухнула и их прежняя жизнь, освободив дорогу новой, такой, в которой было место не только работе, но и мечтам, и песням, подобным тем, что пела Милия…»
