– Замечательно, – ответила я, голос буквально сочился сарказмом. – То, о чём я всегда мечтала.
Его губы изогнулись в этой раздражающей полуулыбке.
– Я тоже рад тебя видеть.
С этими словами он ушёл, оставив меня кипеть от злости в своём кресле. Это была не просто проблема – это была полноценная катастрофа. И я не имела ни малейшего представления, как её пережить.
* * *
Теперь это официально: вселенная меня ненавидит.
Из всех возможных кошмаров дня, застрять в лифте с Наилем Юсуповым в конце рабочего дня – это уже вершина. Словно судьба решила: «Эй, Мари, давай посмотрим, как долго ты продержишься, прежде чем сломаться».
Лифт резко останавливается между этажами, свет мигает, затем застывает в неприятном приглушённом свечении. В наступившей тишине моё сердце уходит в пятки. Я нажимаю на аварийную кнопку, но ничего не происходит.
– Отлично, – бурчу я, прислоняясь к зеркальной стене.
– Это твоя вина, – раздаётся раздражающе спокойный голос Наиля.
Я резко оборачиваюсь к нему.
– Моя вина? С чего это вдруг?
Он скрещивает руки, его непомерно широкие плечи занимают слишком много пространства.
– Ты давила на кнопку закрытия дверей, как сумасшедшая. Лифт просто не выдержал твоего энтузиазма.
– О, только не это, – огрызаюсь я. – Я пыталась уйти от тебя!
Его брови взлетают вверх, на губах играет ухмылка.
– Значит, признаёшь.
– Конечно, признаю! – я вскидываю руки. – Я не хочу находиться в радиусе десяти метров от своего бывшего мужа. Это преступление?
Его ухмылка исчезает, на смену ей приходит острый взгляд.
– Ты всегда такая драматичная, Мари.
– Драматичная? – повторяю я, повышая голос. – Ты называешь это драмой? Наиль, ты король эгоизма. Всё всегда крутилось только вокруг тебя.
– О, началось, – закатывает он глаза. – Всё та же песня. Продолжай, Мари. В чем ещё я виноват на этот раз? Давно этого не слышал. Успел соскучится.
– Хочешь список? – выпаливаю я. – Пожалуйста. Начнём с того, что ты никогда не замечал, когда я нуждалась в тебе, потому что был слишком занят своим собственным миром.
Он делает шаг вперёд, его голубые глаза сужаются.
– А ты? У тебя всегда был талант отталкивать людей. Придумывать проблемы на ровном месте.
Я фыркаю, скрещивая руки.
– О, конечно. Я придумала, что твоя секретарша сидела у тебя на коленях, пока ты лизал ее сиськи. Это моя ошибка.
Его челюсть сжимается, в глазах вспыхивает злость.
– Ты просто не можешь это отпустить, да? Я тебе сто раз говорил – это была ошибка, я был пьян.
– О да, это всё исправляет, – ядовито отвечаю я, голос переполнен сарказмом. – За кого ты меня принимаешь, Наиль?
Ощущение, словно лифт становится всё меньше, напряжение между нами звенит, как натянутая струна. Я вижу, как его лицо искажает смесь раздражения и сдержанности, как его руки сжимаются и разжимаются, будто он пытается что-то удержать. Я тоже держусь, с трудом сдерживая крик, слёзы и весь тот гнев, который я так долго прятала.
Но что-то меняется. Его взгляд становится мягче, он на мгновение задерживается на моих губах, прежде чем снова встретиться с моими глазами. У меня перехватывает дыхание, и я забываю, как быть злой.
– Это глупо, – тихо говорит он. – Почему мы всё ещё ссоримся, Мари?
– Потому что ты не оставляешь мне выбора, – шепчу я, но в моих словах больше нет той злости, что была раньше. Сердце бешено стучит, пульс отдаётся в ушах, пока он делает ещё шаг ближе.
А потом он целует меня.
