— Да что рассказывать? Пригрозил разорвать контракт с министерством, если младший не перестанет третировать моего будущего сотрудника, а дальше папаша сам вправил мозги отпрыску.
Прогресс на лицо, вон как много слов сказал.
— А почему тебе невыгодно, чтобы стало известно о моём происхождении? Не понимаю.
— Вот ты любопытная! Это бизнес и политика, скажем так, в свете последних событий я не хочу, чтобы знали о моём участии в аукционе.
Ладно, ничего не поняла, но расспрашивать дальше не стала, тем более что до моего города мы долетели быстро.
— Я накину полог невидимости, если не хочешь с соседями встречаться.
— Накинь, не хочу.
Никем не замеченные мы поднялись на третий этаж, и я открыла квартиру своим ключом.
Ну, ничё так, в принципе, почти чисто: валялась пара грязных носков в ванной, но посуда в кухонной раковине не копилась. Демиан прошёлся по всей квартире, рисуя пальцем на обоях и полу невидимые знаки. На всё про всё ушло минут пятнадцать.
— Ты уже умеешь смотреть магическим зрением? — спросил он, закончив. — Принимай работу, хозяюшка.
— Через раз, — я попыталась перестроиться и, на удивление, у меня получилось рассмотреть защитную сетку, раскинувшуюся по стенам и окнам квартиры. — Ого! Впечатляет.
— Теперь в больницу, я нанесу руны на твоего сына, и можем двигать обратно.
— Каким образом ты это сделаешь? Там же куча народа даже в такое время.
— Накину иллюзию дежурного врача или больного, подойду поближе, поставлю щиты, а потом внушу, что это был сон. Ты подождёшь в машине.
— Хорошо. Только не навреди ему. — Я пока смутно представляла, чем отличается образ от иллюзии, но мне думалось, что иллюзия — это что-то поверхностное, а образ — более надёжная маскировка.
Из больницы Демиан вышел спустя двадцать минут.
— Как всё прошло? — Вид у него был задумчивый.
— Знаешь, я подозреваю, что он тоже окажется диким и пройдёт перерождение.
— Да ты что?! С чего ты это взял? — Это было бы просто отлично.
— Он не повёлся на иллюзию и не поддался внушению, пришлось усыплять.
— Но ты всё сделал?
— Да, не переживай.
Мы неслись обратно в УМИЖ по пустой трассе, на улице стемнело, в окно ничего не разглядишь, поэтому я болтала.
— Слушай, а практика у тебя оплачиваемая? — поинтересовалась я.
— Забываю, что ты неместная. Да, ты будешь получать сто пятьдесят кило в месяц.
Живём! На карте-то после приёма осталось чуть более шести сотен кило.
— Демиан, ты тоже менталист? — этот вопрос не давал мне покоя от самой больницы.
— Скорее, и менталист тоже, а вообще у нас не принято задавать такие личные вопросы.
—Ты-то обо мне всё знаешь, значит, и я имею право знать о тебе чуть больше остальных.
— О! Поверь мне, того, что знаешь обо мне ты, не знает никто.
Мне показалось, или он флиртовал, намекая на четырёхчасовой оргазм?
Вообще, на обратном пути он заметно раскрепостился и, высунув из своей заносчивой задницы кол, стал каким-то игривым и более разговорчивым.
У ворот УМИЖ я его поблагодарила за помощь и уже собралась выходить из машины, когда он меня остановил, заблокировав двери.
— Не так быстро, колобок. Пришла очередь расплачиваться. — Дело принимало новый оборот.
— В смысле расплачиваться? Я уже сказала, что не буду с тобой спать. — Дем рассмеялся.
— Не льсти себе, я говорю о соглашении, которое мы подпишем в субботу.
Видимо, это Гай меня настроил на такой лад своими приставаниями, даже стыдно стало.
