«Слышал ли ты о том, что в землях Ширвастанских творится?» – говорил Людовик могучий.
На что Николай отвечал ему правду.
«Лишь только отдалённо, друг мой. Не всюду у меня глаза и уши. Я что похож на Шката?»
Упомянул он и про Роберта, что каганом доритайским тогда стал. Роберт этот был из храбрых мужей. Он нёс в себе две крови – лавразийскую и доритайскую, и объявлял себя властителем, подобно остальным собратьям лавразийским. И шляпу он носил и начищенный камзол, и даже шпагу за поясом носил, как настоящий гранд с Айберии.
«Так вот, о Шкате ты заговорил», – продолжил фразу свою король Фрэнкониса, обращаясь к собрату своему, «Роберт мне поведал всё. Он с Ширвастаном как и ты дружбу имеет. Забеспокоился наш Роберт. Шпионы донесли ему о неладном».
«Про этих колдунов?» – мгновенно вопрошал великий Николай, «Так знаю я. Колдуны эти пускай со своим Величайшим из Богов и остаются в Ширвастане. Нас они трогать не станут. А если и станут, то мигом сжигать их будем. Я слышал про их жертвоприношения. Настоящая скверна. Но это не наши проблемы. Дела эти ширвастанские, и я не слышал, чтобы Завухар нас звал на помощь».
«Пока что он не звал», – ответствовал Людовик, «Но скоро позовёт. Колдуны эти дьявольские настраивают против султана южные владения. В Нэрэнском царстве они сумели поднять мятежи против Алларгара и насаждают веру свою повсюду. Статуи Величайшего из Богов воздвигаются на всём юге Хоэрема. Жертвоприношения свершаются ежечасно. Ужасные жрецы кладут несчастных на жертвенные столы и закалывают. Многим отрезают скальпы и головы. А кровью служители эти обмазывают себя с головы до ног. Так поступают с теми, кто отрицает Величайшего из Богов. Вот что доносят шпионы Роберта. И Роберт тотчас же приехал ко мне в Пэрис и рассказал всё лично, а затем сказал шпионам повторить их сведения, которые они добыли. Я слышал всё достаточно. Теперь же я у тебя. Говорю тебе, беда идёт к нашим воротам».
Задумался тогда великий Николай. Молчал он минуты две иль может быть и больше. Отпил он несколько глотков из фляги с брэнди из Энглиша, а затем только решился молвить речь. Долго ему пришлось продумывать все фразы. Сведения эти не внушали никакой надежды. Но он прекрасно понимал, что у Лавразии иная есть забота. Варвары с севера нападали на владения крестьянские, и надлежало армии Лавразии защищать своих от жуткого врага. На юге же всегда происходили войны, и жители Хоэрема, как правило, решали эти вопросы самолично, без внешнего вмешательства. У Завухара янычаров было много, и мог он с ними воевать хоть даже с великанами из мифов.
«Не наша это забота», – говорил тогда Николай, «На юге у них всё время вражда да насилие. А у Завухара там войско неслабое. Я сам присутствовал на его параде янычар, и видел их умения. Они-то сдержат этих колдунов».
«Пол-Ширвастана уже в войне», – сказал на это правитель Фрэнконский, «Чернокнижники восстания поднимают. Призывают свергать старую власть и отринуть веру в Дэвов. Нэрэнское царство уже погрязло в бойне. Ширвастан же подавляет бунты как может. Завухар призывает тысячи своих воинов защищать империю. Но крестьянские мятежи не утихают. А ещё эбеновые люди лезут со всех сторон. Догмарские бандиты тоже не хотят предаться собственным делам, а нападают на восточные санджаки. Хаос настигает Ширвастан и земли его окрестные. Шкат думает о предложении помощи. Я тоже думаю об этом. Мы вместе рассудили так. Если злодейства не утихнут, пошлём мы воинство на помощь Ширвастану».
