Вы же не чужой - страница 26

– Жители Сирча в основном трусы, драчуны и злодеи.

Дедушка оставил меня с моими родственниками, и они своими речами пытались очернить жителей Сирча.

Я спрашиваю у дедушки:

– Вы убили мою маму, чтобы завладеть ее деньгами, домом и отнять у нее жизнь?

Дедушка начинает злиться. Он догадался, что родственники мамы настроили меня против него. Он нервно бросает:

– Не дури! Родственники твоей матери любят всех ругать и вечно злобствуют.

Мне эти слова дедушки очень не понравились. Когда мы были в Шахдаде, меня все обнимали, плакали от сострадания ко мне. Я был дитя их дочери. Они давали мне апельсины, лимоны и финики, баловали меня. Одна из тетушек моей матери дала мне целых два тумана денег. Я не заметил, чтобы в Шахдаде кто-то с кем-то бранился или кого-то ругал. Как моя бабушка, которая лечила больных, могла не вылечить мою мать, которая, бедняжка, была ее единственной гостьей из Шахдада и женой их сына? А мой дедушка все деньги тратил на прием гостей и не был ни скрягой, ни злодеем.

Наступила ночь, плохая ночь. Мул шел в гору. Его ноги утопали в песке и камне, он фыркал, напрягался и тащил дедушку, меня, хурджин и наши пожитки. Мне чудилось, что родственники отца и матери, жители Сирча и Шахдада, схватили меня за руки и тянут каждый в свою сторону.

Когда дедушка получил деньги от Зугали за сад моей матери, он купил на базаре в Шахдаде шапку с длинной красной кисточкой, которая иногда лезла мне в глаза. Я вспомнил рассказ дедушки о том, как ниточка с его платка свисала у него перед носом, а он думал, что какой-то длинный человек высотой с гору ехал впереди него. Я оторвал ниточку от кисточки и прикрепил перед своими глазами, чтобы тоже увидеть этого высокого человека.

Зендриши, Зенд Борода, говорит дедушке:

– Насрулла-хан, отдай Хушу мне, я его воспитаю.

У Зендриши длинная черно-рыжая борода. При нем всегда длинные желтые и красные четки с боль шими камнями, и он соперничает с другими стариками деревни, с моим дедом и с г-ном Дежанди. У него нет детей. Он состарился и на пенсии. У него два сада – один в Сирче, а другой в Шахдаде. Летом, когда в Шахдаде жарко, он уезжает в Сирч. Он целыми днями сидит у дверей лавки Дежанди и разговаривает с дедушкой и другими стариками.

Вечером дедушка говорит бабушке:

– Зенд хочет взять Хушу себе, воспитывать и отправить в школу.

Дедушка говорит тихо, чтобы мой отец не услышал. Отец спит в углу комнаты, под простыней, и разговаривает громко сам с собой во сне.

Бабушка говорит:

– Он не прав. Мы уж сами, чего бы это нам ни стоило, отправим мальчика в школу. Его дядья помогут мальчику. Да и народ начнет судачить.

Я начинаю думать о собственных садах, доме, будущей жизни и спрашиваю у деда:

– Дед, если я стану сыном Зенда, перейдут ли мне в наследство его сады и дом?

Дедушка в ответ восклицает:

– Этот ребенок уже сейчас думает об имуществе, хозяином которого он станет.

– Я не думаю, что это случится, – говорит бабушка.

Бабушка приготовила суп с помидорами. Я не люблю помидоры. Я обиделся и с утра ушел из дома. Ушел к Зенду Бороде. Он сидел вместе со своей женой Иран-ханум, и они ели гранат:

– Я пришел, чтобы стать вашим сыном. Дома они всегда дают мне помидоры.

Затем я посмотрел на их сад, смерил взглядом его размеры, высоту деревьев, величину дома.

Иран-ханум рассмеялась и говорит:

– Добро пожаловать! Сначала вытри нос, вымой лицо и руки. Мне не нужен сопливый и грязный мальчик.