Куреп опять поймал на себе взгляд этой непокорной девчонки. За её угрозы можно было бы и убить, но его останавливала возможность нажиться при продаже этой строптивой девицы ромеям, которые очень ценили рабов, умеющих говорить на их языке. А эту строптивость ей там быстро обломают. Это здесь, рядом со своим домом она может показывать свой характер, а вдали поубавит свой пыл. Там ей и якобы «всесильный» отец не поможет.
Другие, когда их берёшь в полон, пугаются, а эта злюка так и не дала снять с неё серебряный браслет. Как ни крутил его Куреп, снять его было не возможно. Может быть, эта девка правду сказала, что снять браслет можно только отрубив ей руку. А вот те золотые серьги и бусы с крупным речным жемчугом, которые он снял с этой дикой кошки, теперь лежали у него за пазухой и ласкали его думы о дальнейшей судьбе этих драгоценностей. Может быть, он их продаст за хорошую цену или отдаст в качестве калыма за ещё одну жену.
Та, другая, которая постарше, не вырывалась, когда ей вязали руки и, казалось, полностью смирилась со своей судьбой. Эта покорность притягивала Курепа. Ему хотелось сдавить её в своих объятиях, мять руками только начинающие наливаться груди, кусать её тонкую и белую шею и испить вкус с этих влажных и алых губ. Хазарин решил, что в первую же ночь он притащит её в свой шатёр и постарается узнать прелесть её тела и вкус её поцелуев. Похожи ли они на вкус персика? Он был уверен, что не встретит сопротивления.
Сопротивляться хазарам! Если бы славяне знали, как огромно и сильно войско хазар, они даже бы не пытались этого делать. Но войско, которое сдерживает дикие полчища печенегов в степях за рекой Итиль, которые успешно воюет с арабами, или как их называют ромеи – сарацинами, только тогда предано своему кагану, когда у кагана достаточно денег. Большие табуны и огромные отары – это, конечно, хорошо, но на что купить парчу или шёлк, привозимые от ромеев и к которым так привыкла хазарская знать? Для покупки нужно золото и серебро, которое, в конце концов, оседает у торговцев, которых с каждым годом становится всё больше и больше.
Серебро и золото появлялось в результате войн, когда побеждённые народы складывали к ногам победителей свои драгоценности, но на границах Хазарии таких богатых народов стало очень мало. Когда ромеи платили дань или, попросту сказать, откупались от навязчивых степняков, чтобы те не тревожили жителей империи, воинам перепадало кое-какое серебро и злато, но эта река начала пересыхать после того, как ромейские города Херсонес, Боспор, Сугдея и другие завоевали хазары. После этого у империи не осталось причин разбрасываться золотыми монетами, к тому же эти бесконечные войны с усилившимся ханством болгар, которым иногда помогали стремительные авары, с которыми даже хазарам с их громадным войском не хотелось связываться. И вот, чтобы получить желанное серебро, Курепу с его воинами приходилось делать набег за набегом на славян, чтобы потом продать их тем же ромеям, сарацинам или в жаркие страны за Хазарское море.
Раньше он брал полон у полян, но после того как хазары завоевали их земли, то в самых больших их градах поселили сборщиков податей. Поляне платили с каждого двора по одной серебряной монете или могли заплатить мехами. Если не было ни того ни другого, то хазары забирали ребёнка в рабство. Этот маленький ручеёк полянской дани не мог восполнить сокровищницу хазарского кагана, из которой водопадом выплёскивались расходы. Теперь делать набеги на это племя стало опасно, ведь каждое разорение полян означало, что ты залез в карман самого кагана, уменьшив поступление доходов.
