Выбор Лили. Мириада - страница 19

– Шутки шутками, – заметил Вольфганг, – но я подозреваю, что один невидимка-волшебник имеет место быть в это время в этом королевстве…

«…И в этом кабинете», – мысленно произнёс Нил.

Спорить или шутить больше никто не стал.

– Может, обыскать замок? – резво предложил Гордон, откинув со лба густые кудри.

Нил задержал дыхание на вдохе.

– Пустое, Вельмус, – помотал головой Вольфганг. – Думаю, неожиданная «удача» с книгой напугала его настолько, что он подался в бегство.

Нил облегчённо перевел дыхание. Надо же, сам Вольфганг не смог ощутить его присутствия! А ведь ходят слухи, что он способен видеть невидимок своим иным зрением – кошачьим или инфракрасным, сказать точно Нил не мог.

Время для невидимки тянулось так долго, что происходящее казалось нескончаемой пыткой. Хотя угроза ещё не миновала, волнение постепенно отступало, и сердце уже не стучало так сильно. Как вдруг:

– А что, если он всё ещё здесь – в этом кабинете? – внимательно оглядываясь по сторонам, забеспокоился Мэтт-Брайан.

Остальные тоже завертелись на своих стульях, словно могли увидеть невидимку, даже если бы точно знали, что он действительно тут.

Нила словно огрели обухом по голове, даже в глазах потемнело.

– Действительно! – подхватил Гордон. – Мы тут спокойно обсуждаем важные дела, а он всё мотает на ус.

Мосли недоверчиво хмыкнул.

– Его здесь нет, можете мне поверить! – решительно заверил Вольфганг. Он незаметно коснулся своего перстня, такого же, как у Мосли, Мэтт-Брайана и остальных регентов. Перстни отличались лишь драгоценными камнями в них. Сапфир Вольфганга стал неестественно ярким и сверкающим. Он прикрывал перстень ладонью, пока сияние его не погасло.

Регенты внезапно встрепенулись, выпрямились, сложили руки на столе и повернули головы к Вольфгангу, погрузившемуся в бездонные глубины мыслей, устремив затуманенный взгляд в зеркальную поверхность стола на собственное отражение. Драгоценные камни перстней других волшебников переняли ярко-синий окрас камня Вольфганга. Такое происходило в редких случаях: когда между регентами устанавливалась телепатическая связь.

Нил пристально наблюдал за волшебниками – они словно впали в ступор. Со стороны это выглядело так, будто совершается молитва перед трапезой. Но молчание слишком затянулось, и Нил слегка заскучал. Он вытягивал шею, пытаясь увидеть причину их неподвижности. Как ни старайся, а ничего не разглядеть. Насколько он мог видеть, на столе ничего не было. А встать, чтобы рассмотреть тщательней, он не мог из боязни издать малейший звук и от того, что тело затекло и словно окаменело. Страх и напряжение настолько сковали его, что теперь он не мог шевельнуть и пальцем.

Продолжая разглядывать неподвижных регентов, недоумевая от происходящего, точнее – не происходящего, он принялся медленно разминать пальцы рук и ног. Сейчас казалось, что даже если он закричит, регенты не шелохнутся. Если бы он видел их перстни из своего укромного уголка, то, возможно, догадался бы, в чём дело. Но, к несчастью для него, он ничего не видел.

Затянувшееся коллективное молчание наконец прервал Вольфганг, объявив, что совещание окончено.

Нил вновь вздрогнул от неожиданности.

«Как это окончено?!» – чуть было не вырвалось из его уст. Он так рассчитывал именно сегодня узнать что-то важное. Внутри всё оборвалось. Обидно до слёз, что и сегодняшнее совещание прошло впустую после стольких испытаний страхом, которого он натерпелся с того самого момента, как переступил порог замка. Нил был разбит. Кроме угроз Вольфганга в адрес Церберуса и нескольких упоминаний «Мириады», ему нечего было сообщить хозяину, перед которым ещё отчитываться. Оставалось надеяться, что сведения о книге – определённо имеющей ценность – заинтересуют Церберуса.