– Я в то утро деньги привозила – проговорила Алена – это такая фишка у Деда была, чтобы деньги ему вечером не отдавали, а привозили утром. Я и привезла, от себя, от коммерсантов, от барыг и сутенеров. Вечером собрала, утром привезла, все как обычно. А когда в город ехала, этих встретила, которые напали.
Алена дотянулась до бутылки, и сама наполнила рюмки.
– Я решила, что это менты. Они ехали колонной, следом за грейдером, так же он называется? Они не обратили на меня внимания, а я бегом до кафешки и Деду маякнула на пейджер, что милиция едет. Они стволы и попрятали, поэтому и ответить не смогли.
Алена усмехнулась, отлила из рюмки на могилку и, выдохнув, чисто по-мужски, выпила остатки одним глотком.
– Я потом выждала, чтобы под раздачу не попасть, и обратно поехала, только с заднего крыльца, там есть подъезд, но им редко пользовались. Все уже тихо было, смотрю, двое лежат у двери, значит, это не менты были… – Алена поставила пустую рюмку на столик и взяв с тарелки блинчик, стала откусывать его маленькими кусочками. – Потом внутрь зашла, а там разруха полная, даже в комнате, не говоря про фойе. Дед ранен, его боец перевязывает, из охраны, второй телефон принес и под стол полез, чтобы подключить его. А на столе пистолет лежит… Дед мне и говорит: «Все, Аленка, жопенку разминай, не менты это были». А я смотрю на пистолет и понимаю, что Дед мне этого не простит…
Вовчик наполнил рюмки, Алена подхватила рюмку и одним махом опрокинула ее содержимое в себя, потом занюхала блином и продолжила рассказ.
– Дед за моим взглядом проследил и так, с усмешкой: «Давай! Второго шанса не будет». И во мне будто щелкнуло что-то… Меня стрелять парни учили, они в лес ездили, типа на пикник, и меня брали, чтобы на стол накрывала, а потом тоже стрелять учили… Показывали, как да что, там не сложно на самом деле. Дед до последнего не верил, что я смогу. А я ему ровно в лоб, расстояние небольшое, даже целиться не надо было, в упор практически и тому, который его перевязывал в затылок, пока не обернулся. А второй под столом так с розеткой и возился, выглядывает, чтобы посмотреть, что случилось… Всплывающая из-под стола мишень. Такие дела, Вовчик. Я чемодан с долларами подхватила, хорошо, что он был иностранный, с колесиками.
Алена помолчала.
– Чемодан жалко, хороший был, качественный. Когда возле ресторана Сиплого положили, который тебя ранил, я к нему на дачу чемодан увезла, долларов вот так положила и оставила. – Алена показала руками стопку в сантиметров пятнадцать – Так и живу теперь, вздрагиваю. Квартиру на сигнализацию поставила, тревожную кнопку провела. Теперь меня не только Боцман, но и менты охраняют…
– Все наладится – Вовчик тоже отлил из рюмки на могилку и выпил – ты только не рассказывай никому больше.
– Не буду – улыбнулась Алена – вот тебе рассказала, и как будто легче стало.
– Так барыги никакого не было? – уточнил Вовчик.
– Нет, конечно – вздохнула Алена – я думала, тебя провожу и деньги заберу из камеры. За долларами в городе следят, все ждут, где они всплывут, а вы их увозите… А рубли? Кому какое что, может быть, наличку с пейджеров сняла?
– Хитрая ты – сделал вывод Вовчик.
– Братик научил – подмигнула Алена – он у меня знаешь какой прошареный…
– Познакомишь? – Вовчик поднялся со скамейки.
– Конечно – пообещала Алена и, достав из кармана пейджер, скомандовала – пошли! Сейчас такси приедет.
