На выходцев из Ареала мгновенно пало клеймо прокажённых. Их боялись и сторонились, опасались принимать на работу, находиться в одном транспорте, разговаривать и даже просто приближаться. СМИ пестрели сообщениями о взорвавшихся газовых баллонах в квартирах пострадавших от аномальных территорий или их соседей, убивающих током чайниках, принтерах и копирах в офисах, где работали бывшие «ареаловцы», сошедших с рельс трамваях и отказавших тормозах автобусов, мимо которых они просто проходили по улице. В стране началась тихая паника, быстро трансформировавшаяся в дискриминацию подверженных Зуду людей. Их всячески травили и избегали, случаи, когда сотрудники фирм и организаций целыми офисами подавали заявления на увольнение, если начальство соглашалось принять на работу такого «прокаженного», начали приобретать массовый характер. Вскоре появились сведения об актах самосуда и линчевания, учинённых родственниками и близкими пострадавших от несчастных случаев граждан в отношении проживающих неподалёку зависимых от Ареала людей. «Прокажённых», или, как прозвали «ареаловцев» в народе, Зависимых, повсеместно притесняли и всячески изживали. Среди Зависимых участились случаи суицида, но основная часть людей стремилась выжить, и сделать это можно было лишь единственным способом.
Всеобщий страх, граничащий с ненавистью, вкупе с постоянно усиливающимся Зудом, заставлял Зависимых вновь приезжать к границам аномальных территорий. Они пытались находиться ближе к Зелёной Зоне, надеясь на ослабление боли. Тем временем Выбросы продолжали идти с постоянной периодичностью четыре-пять раз в месяц, Зуд становился всё мучительнее, и вскоре провести вне Ареала более двух суток и одновременно не умереть или лишиться рассудка от рвущей на куски мозг боли стало невозможно. Зависимые, оказавшись один на один с человеческой злобой, всеобщей враждебностью и собственными мучениями от всепоглощающего Зуда, не имели иного выбора, кроме как вернуться в Ареал, который стал для них местом пожизненного заключения. Уцелевшие жители Ухты и немногих близлежащих посёлков; выжившие под гигантским Выбросом сотрудники РАО и окрестных нефтепромыслов; спасатели, строители, учёные, медики, силовики, привлечённые после «Дезинфекции» к ныне рухнувшей правительственной программе по спасению пострадавших и восстановлению РАО; и даже заключённые, отбывавшие срок в исправительных учреждениях, которым посчастливилось не подвергнуться зомбированию и не погибнуть от рук своих сокамерников, ставших Зомби, – в Ареал начали возвращаться все, кто носил в мозгу безжалостный и мучительный Зуд. Даже посещавшие Зелёную Зону иностранцы, умудрившиеся не сойти с ума и не погибнуть от боли к этому времени, всеми силами стремились получить разрешение на проживание в запретных территориях.
Сначала Зависимые селились в Сыктывкаре, что вызвало немало волнений и стычек с местными жителями. И без того малочисленные, городские органы правопорядка значительно поредели вследствие оттока людей в более благополучные регионы страны и слабо справлялись с поддержанием законности среди резко возросшего населения. По городу прокатилась волна кровопролитных беспорядков, но длились они недолго. Выбросы продолжали происходить, и с каждым из них боль от Зуда возрастала всё сильнее, заставляя Зависимых приближаться к границам Ареала. Подгоняемый быстро усиливающейся болью, людской поток переместился в Троицко-Печорск, затем в Печору, потом выплеснулся в ближайшие к Зелёной Зоне посёлки, поневоле возрождая давно заброшенные населённые пункты. Но Зуд не дал несчастным шанса удержаться вне аномальных территорий. После катастрофического Выброса, уничтожившего цивилизованную жизнь в радиусе ста тридцати километров от Эпицентра, не прошло и десяти недель, но Ареал уже собрал внутри себя всех, кого приковал к себе незримыми цепями, разорвать которые оказалось никому не под силу. Люди в промежутках между Выбросами наскоро отрывали землянки или устраивали блиндажи в овражках и пересохших руслах рек, если такие места оказывались свободны от Студня. Условия жизни, в которых оказались Зависимые, были близки едва ли не к первобытным.
