Скин приехал на работу. Скин работал. Скин обедал. Скин работал. Скин закончил работать. Скин поехал на потасовку. Скин бил негров. Скин поехал домой. Скин приехал домой. Скин ужинал. Скин разделся. Скин лег спать. Скин уснул.
Алое зарево кровью окрасило горизонт, бросив вызов ночи. Мироздание неустанно продолжало свой круговорот…
30 октября 2004
Комментарий Автора (2010.12.20):Написано криво, идея не раскрыта, не рассказ, а просто три осколка мозаики. Вроде сейчас можно и написать лучше, и идею развернуть шире, и всё концептуально свести к одному знаменателю. Но нет, пусть остается, так как есть. Вообще скинхед Кирилл очень хороший герой, необычный. Ночью грезит о покорившемся Нью-Йорке, а днем его внимание сосредоточенно исключительно на эстетике проецирования себя на экран действительности. Его железы источают не пот, а особый никому не ведомый эфирный наркотик, он настоящий психотропный фашист. Надо будет его использовать где-то еще.
Один день в ожидании любви
Будильник затянул свою трескучую мелодию, навязчиво требуя обратить на себя внимание. Проснувшись, Алексей лениво потянулся и выключил его. Потом, спрятавшись обратно под одеяло, он свернулся клубочком, но через мгновение, вспомнив какой сегодня день – распрямился, откинул одеяло и сел на кровати. Посмотрев, еще не полностью проснувшимися глазами на стол с компьютером, он погрузил лицо в ладони. Сосредоточившись, он весь внутренне сжался. Сегодня предстояло прожить важный день. Важный тем, что сегодня к нему в гости должна приехать ОНА, его любовь. ТА, с которой он готов был делить беды и радости, счастье и лишения, детей и ленивое утреннее пробуждение.
Его любовь!
С одной стороны, столь глубокое и, несомненно искреннее, чувство, позволяло Алексею определять ЕЁ «своею любовью». Идентифицировать её как несомненную, неотъемлемую часть своей жизни, важную и незыблемую. Но была и другая сторона, с которой это определение выглядело всё же несколько метафизическим.
«Да уж… Несколько метафизическим», – подумал Алексей, встал с кровати и направился на кухню, по пути захватив из холодильника два яйца. Мама Алексея была на даче, поэтому, так же как и вчера, и как планировалось завтра, он хозяйничал дома один. Алексей зажёг газовую конфорку, поставил на нее сковородку, налил масла и накрыл крышкой.
Метафизичность определения «его любовь» заключалась в том, что у НЕЁ был официальный жених, а Алексей был официально лишь другом, но, что ещё хуже, неофициально он тоже был всего лишь ЕЁ другом. Их отношения были уже очень долгими, для НЕЁ Алексей являлся очень ценным и, наверное, самым старым ЕЁ знакомым. Для него же ОНА уже очень давно была «его любовью». Ему не нравилось что тот ЕЁ официальный жених, проводил с ней много времени, возможно, наедине, возможно в закрытой квартире. Наверняка позволял себе подходить к ней сзади, обнимать её, обволакивать своими ладонями ее груди, активно мять их. Томно целовать ЕГО ЛЮБОВЬ в шейку, от которой влажностью своего рта, наверняка, позволял себе подниматься вверх и касаться языком ее УШЕЙ. Бесстыдно левой рукой залазить под кофточку и, подковырнув чашечку бюстгальтера, захватывать пальцами её сосок. Правой рукой расстегивать джинсы и залазить в трусики, проскользнув в ложбинку гладкой кожи с целью массирования ЕЁ клитора. Ну и, наконец, оторвав свой рот от ЕЁ УШЕЙ, направлять его к её губам в желании слиться в обсасывании друг друга…
