Отец мой, граф Анатоль Гаевский, после ее смерти, ровно через год траура женился на молодой бедной аристократке, но уже с маленьким ребенком. Когда-то на балу, лет в пять, я, прячась за портьерой, подслушала каких-то тетенек, что моя мачеха была очень бедной, поэтому отцу не разрешали на ней женится, и она стала ему то ли любимицей то ли любомницей и что Азалия – это его внебрачная дочь, которую он кстати удочерил официально. Я еще потом спросила у няни:
– Нянь Камилла, а кто такая любомница?
Она уперла руки в бока и строго спросила:
– Это ты где таких слов нахваталась и про кого это?
Я честно все выложила, а она сказала, что мне рот вымоет с мылом, если я опять начну выяснять у кого-нибудь про разных любомниц и самое главное, чтоб я не вздумала сказать это отцу. Да у кого бы я это выясняла. Со мной возились только няня да учитель. Все остальные слуги слушались, но не разговаривали, и за ответами отправляли либо к отцу, либо к мачехе.
Куда перельется теперь синяя магия земли из источника Каменских? Разделится на равные части и пополнит силы других синеглазых родов, увеличивая их мощь?
Раньше, когда семей было очень много – маги были не очень сильны, но, когда погибал последний из рода – сила перетекала равномерно по оставшимся родам, пополняя их источники. В нашем Облачном королевстве когда-то было двести, а то и триста родов, но войны, болезни и просто смерть от старости сделали свое дело. И сейчас аристократических семей осталось около пятидесяти. Я тогда его еще спросила, если какой-нибудь маг решит убить всех оставшихся, он что, станет всесильным?
И он рассказал про самый главный закон, установленный небом, про который нельзя было забывать, что если аристократ приложит хоть какое-то усилие для уничтожения другого мага, хоть через подставных лиц, то вся сила его рода уйдет навсегда. Закон магии – как закон физики, нельзя не соблюдать. Поэтому рода исчезали только по естественным причинам или из-за несчастных случаев.
Что меня ждет? Хоть я и была не особо взрослая, но понимала, что ничего хорошего.
Отец и раньше не баловал меня вниманием, а сейчас тем паче. На балы точно брать не будут – отродьям там не рады.
Я подошла к окну и грустно взглянула на облака, плотным серым ковром закрывавшими голубое небо. Открыла настежь створку и села на подоконник. По стенам замка оплетая водостоки поднималась глициния и цвела буйным цветом развесив свои нежно голубые цветы над моим окном. Пчелы мерно жужжа собирали ее нектар и улетали. Тоже хочу быть пчелой, чтобы улететь куда-нибудь за синий лес в те далекие горы, где старое волшебство продолжает создавать необычные облака.
Это сейчас небо занавесилось и плачет со мной редким дождиком, а в ясный день, кого только там не увидишь и мишки, и драконы. Няня рассказывала сказку про доброго воздушника, который ушел в горы и сотворил волшебство, превращающее обыкновенные пушистые белые комочки в чудесные фантазии. Я еще спросила для кого он это сделал.
– Война была страшная с нелюдями, лет пятьдесят назад. Детей много осталось сиротами. И когда наши маги победили, делать что-то надо было с ними. Радости в их ребячьих глазах, после того что они видели не было совсем, а тут лошадки по небу игрушечные заскакали и детки хоть улыбаться стали.
Я после этой сказки полночи не спала – все на дверь смотрела, думала сейчас нелюдь войдет. Хоть маленькие дети им не нужны совсем были.
