Нечем не приметна, но все же заметная,
Жила Катерина в древесной тиши.
Усталому путнику тропка заветная
В ту полночь привиделась в тёмной глуши.
Он в дверку стучится, и надо ж случится —
В лесу сильный дождь, и почти ураган.
Ему открывает младая девица:
Глаза – как алмазы сквозь синий туман.
Немеет мужчина, и в том есть причина:
Такой красоты никогда не видал.
А дальше знакомая многим картина,
И ветер лишь в трубах сильней завывал.
Она же упряма – не робкая дама:
Глаза, как огонь, и как камень рука.
В ту ночь избежала, та девушка срама,
Но он отомстит, – то слова мужика.
И вот по опушке к древесной избушке
Идут очень злые полсотни крестьян.
Они сговорились на местной пирушке
Судить ту девицу законом древлян.
Её привязали, не дав оправдаться.
Под крики детей и ликующий баб.
Они всегда правы (им стало казаться),
Раз тот, кто пред ними, спокоен и слаб.
Огонь освещает угрюмые лица.
У ног её пламя. Удушливый дым.
Но вдруг, улетает, как искра, девица,
И палит деревню назло всем святым.
Горят, словно порох, под огненный всполох
Под крики и вопли крестьянских детей.
И прыгает с факелом огненный Молох,
Сжигая дома и жилища людей.
Нет жалости к тем, кто преследует слабых,
И кто, позабыв о законе добра,
Выслеживал честных, неимущих и правых.
Их грешные души спалили дотла.
