Армен Арменович поднялся и вышел из ресторана. По залу пробежал шумок. Кое-кто поднялся и тоже вышел вслед за управляющим. Я посмотрела на Ольгу – она собралась уходить.
– Что ж, посидим в номерах, пока все не утрясется. – Она встала и добавила: – Будет скучно, заходите, поболтаем.
– Хорошо, – сказала я и тоже поднялась. – Пожалуй, тоже побуду у себя.
Придя в номер, я легла на кровать и задумалась. Смерть Эльмиры никак не шла у меня из головы. Да еще эта цепочка… Она ведь явно разорвана! И тот страх, что застыл у женщины в глазах… Мой внутренний голос начал нашептывать, чтобы я немедленно отправилась к мужу погибшей и поговорила с ним. Я зло огрызнулась:
«Я на отдыхе».
Но чертов внутренний голос никак не унимался. Теперь он уже не шептал, а стал требовать:
«Ты должна пойти и поговорить с мужем Эльмиры. Просто обязана!»
Я поборолась еще немного со своим внутренним голосом, который никак не хотел отставать от меня. Потом, сдавшись, поднялась с постели и пошла искать Ивана Анатольевича. Нашла я его довольно быстро: выглянув из окна, я увидела его во дворе. Он стоял, повернувшись спиной к гостинице и засунув руки в карманы.
Я спустилась вниз и подошла к нему.
– Приношу вам свои искренние соболезнования.
– Спасибо, – пробормотал он, но даже не повернулся.
Я помолчала немного, не решаясь начать разговор, потом, собравшись с духом, сказала:
– Иван Анатольевич, я понимаю, что вам сейчас очень тяжело, но не могли бы мы поговорить о смерти вашей жены?
На этот раз Иван Анатольевич обернулся и пристально посмотрел на меня.
– О чем мы можем говорить? Эльмира умерла… Так глупо погибла… Как жаль…
– Иван Анатольевич, посмотрите, пожалуйста: эта вещь принадлежала вашей жене? – Я вытащила из кармана цепочку.
Он бросил беглый взгляд на драгоценность и кивнул удивленно:
– Да, я подарил ее Эльмире. Откуда она у вас?
– Нашла сегодня у озера, когда прогуливалась. Недалеко от того места, где… где потом нашла Эльмиру.
Иван Анатольевич взял из моих рук цепочку и сказал:
– Она разорвана…
– Да, мне тоже это показалось странным. Скажите, ваша жена умела плавать?
– Да… – растерянно произнес он. – Как все… Она не была, конечно, чемпионкой по плаванию, но плавала вполне сносно.
– Еще один вопрос, – проговорила я, подталкиваемая внутренним голосом, который иногда влезал вот так нагло, без разрешения. – Вы не допускаете мысли, что вашу жену убили?
– Убили?! – Глаза Ивана Анатольевича округлились, брови изумленно поднялись. – Да вы что! Нет! Нет! Не может быть! Кто ее мог убить?
– Послушайте. Это, конечно, не мое дело, но тем не менее. Мне показалось, что вашей супруге помогли утонуть…
– Да с чего вы взяли?! – кипятился Иван Анатольевич. – Вы сами-то не из милиции? А то вопросы какие-то задаете…
– Нет, я не из милиции… – хотела было я завершить разговор.
«Я не собираюсь работать на отдыхе, и точка!» – произнесла я мысленно.
Но мой внутренний голос завопил, и я неожиданно для себя самой закончила фразу так, как требовал он:
– Я – частный детектив.
Иван Анатольевич быстро осознал смысл сказанных мною слов и немедленно заинтересовался:
– Вот как! А почему вы решили, что ее могли убить?
Я вздохнула и проговорила:
– Понимаете, меня на эту мысль натолкнул ряд обстоятельств смерти вашей супруги.
– Каких же? – тотчас спросил Иван Анатольевич.
– Во-первых, эта цепочка. Чтобы ее разорвать, нужно приложить некоторые усилия. Так просто, случайным движением, ее не порвать. Второе – то, что Эльмира полезла купаться как была – в платье и туфлях. Но ведь если бы она захотела освежиться, то могла бы снять все с себя, тем более что под платьем у нее был надет, я заметила, купальник. Третье: платье разорвано на боку. Ткань, из которого оно сшито, только на вид тонкая и легкая, на самом же деле это довольно-таки прочное синтетическое волокно. Разорванные платье и цепочка, по моему мнению, свидетельствуют о том, что между вашей женой и ее убийцей происходила борьба. И кроме того, вспомните сами выражение лица Эльмиры. Ужас, который застыл в глазах вашей супруги, тоже говорит о том, что она чего-то или кого-то испугалась перед смертью. Скорее всего она не сама пошла в воду. Она знала, что ее хотят убить, поэтому была так напугана.
