Я покачал головой и сунул карточку в карман, решив, что она не стоит таких умственных усилий, тем более в темноте.
Дверь открылась, вошла маленькая блондинка в полотняном платье с объемистой чековой книжкой и авторучкой и, подложив руку под книжку, дала миссис Мердок подписать чек. Потом, напряженно улыбаясь, выпрямилась, миссис Мердок резким движением указала ей на меня, и девушка, оторвав чек, вручила его мне. Порхнула к двери и выжидательно застыла. Поскольку дальнейших указаний не последовало, она опять бесшумно вышла и прикрыла за собой дверь.
Я помахал чеком, чтобы высохли чернила, сложил его и сжал в руке.
– Что вы можете рассказать мне про Линду?
– Пожалуй, ничего. Прежде чем выйти замуж за сына, она снимала квартиру вместе с одной актриской, Лоис Мэджик – то еще имечко[3]. Они работали в ночном клубе «Веселая долина», по шоссе за бульваром Вентура. Мой сын Лесли отлично знает это местечко. О семье Линды и ее происхождении мне ничего не известно. Как-то она обмолвилась, что родилась в Суксфоллсе. Надо думать, у нее были родители. Я не выясняла – не все ли мне равно.
Как же, не выясняла она! Я представил себе, как старуха с остервенением копается в родословной невестки, словно ищет глубоко зарытый клад.
– Вы не знаете адреса мисс Мэджик?
– Нет. И никогда не знала.
– Может, ваш сын знает? Или мисс Дэвис?
– Спрошу сына, когда он зайдет. Но только вряд ли он в курсе. Мисс Дэвис можете спросить сами. Она-то и подавно не знает.
– Ясно. С другими друзьями Линды вы не знакомы?
– Нет.
– Миссис Мердок, может быть, все-таки ваш сын поддерживает с ней связь – а от вас скрывает?
Опять побагровела. Я поднял руку и изобразил на лице кроткую улыбку.
– В конце концов, они прожили вместе целый год. Что-то же о ней он должен знать.
– Вы моего сына сюда не путайте, – рявкнула она.
Я пожал плечами и разочарованно хмыкнул:
– Очень хорошо. Она, вероятно, уехала на машине. На той самой, которую вы ей подарили? Что это за машина?
– Двухместный «меркьюри» мышиного цвета, модель сорокового года. Если нужно, мисс Дэвис даст вам номер машины. Не знаю, забрала она ее или нет.
– Вы, случайно, не знаете, сколько у нее могло быть с собой денег, какие туалеты, драгоценности?
– Денег немного. Самое большее несколько сот долларов. – Ее нос и рот скривились в сальной ухмылке. – Если, конечно, у нее не завелся новый дружок.
– Конечно, – поддакнул я. – А драгоценности?
– Не слишком ценное кольцо с изумрудом и бриллиантом, платиновые часы «Лонжин» с рубинами, очень красивое янтарное дымчатое ожерелье, которое я по глупости сама ей подарила. У него алмазный фермуар с двадцатью шестью мелкими камнями в форме бубновой масти. Есть, разумеется, и другие вещи. Я в это никогда особенно не вникала. Линда любила тряпки, но одевалась не броско. И на том спасибо!
Наполнила бокал, отпила из него и опять непринужденно рыгнула.
– Вам больше нечего рассказать мне, миссис Мердок?
– Вам мало?
– Маловато. Что ж, придется пока довольствоваться тем, что есть. Если окажется, что она не брала монеты, то на этом моя миссия заканчивается, верно?
– Посмотрим, – отрезала она. – Монету украла Линда, больше некому. И мириться я с этим не собираюсь. Зарубите это себе на носу, молодой человек. Надеюсь, на деле вы окажетесь таким же лихим, как и на словах: у этих девиц из ночных клубов бывают очень опасные друзья.
Сложенный чек я по-прежнему держал за уголок в опущенной руке. Достал бумажник, убрал чек и встал, подобрав с пола шляпу.
