Выстрел из вечности - страница 15

Бородатый сказал ему:

– Здесь будешь жить. Вот убежище для твоего врага. Держи его там до тех пор, пока он тебе не поклониться в ножки. Это твой страж деревенский, который будет следить за всеми твоими действиями. Убьёшь его, поплатишься головой.

Гришка не мог понять для чего эти причуды, но бородатый был твёрд в своём мнении. И ему волей неволей приходилось кормить и терпеть у себя в доме своего врага. Потом он понял, что ему не доверяют и ждут от него великого усердия. Он вспомнил своё детство, когда он голодный и холодный пытался достучаться до сердец своих сверстников, но не тут-то было. Девчонки и ребята ни как не принимали его в свой круг. Он пытался с ними ругаться, временами дрался, которые были слабее его, кидался камнями, но всё безрезультатно. И вот однажды ребята избили его. С тех пор он замкнулся в себе, и, как говорится, не подавал признаков жизни. Рос зачуханный и озлобленный на всех и вся, да к тому же ещё Галька Смородина надсмеялась над ним, а её жених Максим Рубашкин ударил его так, что боль не проходила до сих пор. Она, как злосчастный червь, источала его разум и сердце. Он не мог успокоиться, видя, что и в сырой яме Рубашкин живёт и не кашляет. Это-то и выводило Белкина из себя. Он бросал ему еду и вздыхал протяжно:

– И зачем я тебя только кормлю. Всё равно скоро издохнешь. Не поможет тебе и твой бородатый защитник. Я тебя изведу просто на нет. А Галька, я надеюсь, будет моей. Только я на ней никогда не женюсь, а растерзаю её как последнюю шлюху и выброшу на помойку, будь уверен.

– Гришка, скоро ты поплатишься за свои зверства, будь уверен. Бог-то он всё видит, – вздохнул Рубашкин. – В деревню ты, конечно, уже не приедешь, так и будешь жить в горах?

– А здесь что плохо? – ответил Белкин. – Мне нравится. Я на хорошем счету у руководства.

– Эх, Белкин, Белкин, видать тебя мало били в деревне, если ты таким стал.

Гришка заскрипел зубами:

– Сучий потрох, я тебя достану, что бы это для меня ни стоило.

– Тебя мой дорогой Гришаня повесют, если на моей голове хоть один волос упадёт. Ты слышал, что сказал тот с бородой. Я ему чем-то приглянулся, не то, что ты. Эх, Гришка, Гришка, плохи твои дела. Скоро вас того, всех прижмут к ногтю, куда теперь свои бразды кинешь, неужто в Турцию?

– Это уж не твоя боль мой раб. Я как-нибудь сам позабочусь о себе. Теперь в любую мусульманскую страну меня примут. Я защитник веры Аллаха.

Максим терял всё больше и больше силы. Он уже самостоятельно не мог двигаться. Гришка брал его измором, кормил плохо и ждал, когда его злейший враг тихо и болезненно сойдёт на нет. Правда, он боялся бородатого, но игра стоила свеч – нет человека, нет и свидетеля. Белкин ждал, когда Рубашкин издаст последний вздох. Он уже приготовился праздновать похороны односельчанина, видя, что дела парня плохи. День два, может быть, неделю и его не будет. Гришка прислушивался к дыханию Рубашкина и его шевелению, но ничего не услышал и не увидел. Сделал себе инъекцию наркотика и спокойно лёг спать. А ночью напали федералы. Гришка очнулся, схватил автомат, несколько гранат и был таков. Он хотел добить Максима, но вспомнил, что он ещё вчера издал последний вздох, а значит и ничего не скажет о нём. Побледневший, но всё же радостный, что ему удалось скрыться, он со своим дружком тоже предателем бежал. Куда, никто не знал.

Когда в селение ворвались федералы, Максим очнулся от тяжёлого почти клинического сна. Он издал мычание, которое было услышано одним из десантников. Схрон был вскрыт, и все увидели измождённого до такого состояния человека, что в нём трудно было узнать Максима Рубашкина, когда-то сильного и мощного война, который твёрдо держал в руках вверенное ему оружье. Он с трудом говорил, но всё же сумел рассказать о Белкине и его друге Затяжном, которые сумели улизнуть. Так Гришка Белкин и Ефим Затяжной оказались в международном розыске.