– Ну да. Выстрел был. В середине охоты. Сразу, как я оленя застрелил. Я тогда еще подумал: «Вот я красавец! С одного выстрела зверя положил!» И в тот же момент Денис тоже одним выстрелом ограничился. – Перепелкин лихорадочно сглотнул, но быстро взял себя в руки. Морщины марионетки углубились, взгляд посуровел.
– И что потом? – От Никиты не скрылась секундная слабость допрашиваемого.
– Потом тишина. Через полчаса Валерий Михалыч с остальными пришел. Все вместе пошли назад.
– То есть вы с места не сходили и в сторону погибшего не двигались? – Зашёл с козырей Никита.
– Нет. Лейтенант, я двадцать лет в органах прослужил. Меня не обязательно на понт брать. Вы пулю нашли?
– Здесь я вопросы задаю, – повысил голос полицейский.
– Если нашли – сравните с изъятым у меня ружьем. У меня шестнадцатый калибр. Могу поспорить, что Дениса двенадцатым застрелили.
Зоя взглянула на коллегу, тот замялся, после чего вышел в коридор.
Виктор Борисович тут же обратился к Зое:
– А вы, случайно, не дочь?
– Случайно дочь. Но это не имеет отношения к допросу, – Зоя строго поджала губы.
– Достойный человек был. Встречались по службе. Все, что хотел сказать… – охотник развел руками.
У Зои в телефоне уже была справка на Перепелкина. В ней указано, что служил он в ФСБ до 2010 года. Но она не стала включаться в разговор об отце. Гибель отца – больное место, и разговоры о нем точно не способствовали бы объективному расследованию.
Тем временем вернулся Никита. Зоя подняла на него глаза с немым вопросом. Он покачал головой.
– Ну что, лейтенант, проверил калибр? – подколол его Виктор Борисович.
– Положим, это еще ничего не доказывает, – с некоторым вызовом произнёс полицейский.
– Ага, я в лесу ружье второе спрятал! – Усмехнулся охотник и пятерней собрал со лба повлажневшие волосы. – Жарко что-то у вас.
– Ладно. Разберёмся. Мимо вас кто-то мог пройти к погибшему? – Никита не хотел отдавать инициативу.
– В загоне вряд ли… Так-то я внимательно смотрел и слушал. За спиной – теоретически – могли. Но не рядом, я бы услышал. Погода ясная была, хруст издалека раздается.
– Понятно. Какие отношения были у вас с погибшим? – с напором произнёс Никита.
– Дружеские. Двадцать лет друг друга знали. Сначала по службе пересекались. Потом просто дружили.
– По бизнесу не общались?
– Да куда там! Он – олигарх, у меня – охранное агентство, – безо всякой иронии ответил Виктор.
– Понятно. У кого-то разногласия с погибшим были?
– Ну, он сложный человек был. Помогал многим… – сказал Виктор Борисович в задумчивости. – Но и кровь пил… – Холодно, по-волчьи посмотрел на присутствующих. – Чтобы убивать?.. Не думаю.
Они поговорили еще какое-то время, но ничего полезного из разговора не извлекли. На прощание попросили Виктора Борисовича остаться до вечера, на случай если появятся еще вопросы.
– А вы, Никита, не знали, что у него ружье другого калибра? – с небольшой ехидцей спросила Зоя.
– Честно говоря, даже не в курсе, что они разных калибров бывают, – честно признался Самойлов.
Зоя удивилась его искренности. Она не очень вязалась с первым впечатлением о нем.
– Вчера изъял все ружья кучей. Но, блин, мутный тип! Цезарь Перепелкин!
– Вы тоже заметили сходство с Каем Юлием? – удивилась Зоя.
– А как же! Вроде и мотив неочевиден, и без ружья возможности не было, но не нравится мне он.
– Давайте следующего звать. Кого считаете нужным? – Зоя не стала комментировать оценочное суждение полицейского.
