– Откуда ты знаешь?
– Вывела чисто логически, – важничая, сообщила я. – Путем сложнейших умопостроений.
Маруся переводила взгляд с меня на Тосю, с Тоси на меня и ничего не понимала.
– Епэрэсэтэ! – закричала она. – На каком языке вы говорите?
– На русском, разумеется, – ответила я.
– Так почему же я прямо вся вас не понимаю?
– Она не в курсе? – удивилась Тося.
– Прямо вся, – заверила Маруся.
– С Тосей вчера произошла та же история, что и с Розой, – пояснила я. – Ее пытались из арбалета убить.
А перед этим прострелили шляпку.
– Нет, ну как ты догадалась? – изумилась Тося, пока Маруся широко открытым ртом судорожно глотала воздух. – Про шлянку я еще никому не рассказывала, кроме Ларисы. Да и Ларисе рассказала только что. Я сама про нее узнала вчера вечером.
– Ты под сильным впечатлением вернулась из универмага и, вспомнив про шляпку Розы, решила исследовать и свою? – тоном утверждения спросила я.
– Именно! – воскликнула Тося. – Даже не знаю, когда ее прострелили! С ума можно сойти! Меня хотели убить, а я даже не заметила. Вот до чего замоталась с этим Тасиком.
– Думаю, убить тебя хотели три дня назад, – предположила я. – В Розу стреляли в понедельник, а стрела прилетела в среду. Вчера был четверг, и в тебя летела стрела, следовательно, шляпку прострелили во вторник. Если убийца ничего не перепутал.
Тося побледнела.
– Думаешь, он соблюдает один и тот же интервал? – спросила она.
– Сегодня узнаем, – ответила я. – Если до завтра не упадет картина, значит, не точно соблюдает, а если упадет, то соблюдает. В том, что вас хотел убить один и тот же человек, у меня нет сомнений.
– У меня тоже, – согласилась Тося.
– Вы что, епэрэсэтэ! – закричала очнувшаяся Маруся. – Шутите?! Вы же сами говорили, что картина – случайность!
– Теперь я так не думаю, – нахмурилась Тося. – Я своими глазами видела стрелу, и в шляпке моей дырка. Когда я сегодня рассказала об этом Ларисе, она рассмеялась и сказала, что дырку в шляпке я сделала сама. Боже, ведь то же самое я говорила Розе! Я бездушно над Розой посмеялась, когда бедняжка от страха была сама не своя, вот бог и наказал меня.
Тося схватилась за голову, а потом нервно затеребила крестик на груди, бормоча молитву.
– Лариса права, а вы разум потеряли! – гаркнула Маруся. – Я прямо вся с вас смеюсь. Кому может понадобиться убивать вас? Если кто-то решил над вами подшутить, это я еще пойму, а в убийство поверю только тогда, когда увижу ваши трупы…
На этом речь Маруси оборвалась, потому что со стороны комнат до кухни донесся грохот. Мы, расталкивая друг друга, вырвались из двери, в которой застряли по причине чрезвычайной спешки, и помчались в зал.
Тщательные обследования показали, что все предметы стоят на своих местах.
Мы дружно переместились в спальню и, кроме разобранной кровати, ничего интересного не увидели.
В Тасиной комнате тоже не было никаких разрушений. Мы изумленно переглянулись.
– Что же это было? – растерянно спросила Тося.
– Я прямо вся слышала грохот, – гаркнула Маруся.
– Картина! – закричала я. – На этой стене висела картина! Где она?
Действительно, над письменным столом Таси всегда висела вполне приличная копия картины «Бурлаки на Волге». Тася еще любил по этому поводу шутить, что картина – копия с той жизни, которую устроила ему Тося. С ним я абсолютно согласна: жизнь его действительно нелегка.
– Картина! – закричала Тося. – Куда делась картина?
