Выучиться на Бога - страница 22

Справедливость этих слов осознавал за столом каждый. Все были младшими сыновьями в семьях, то есть в качестве наследства получили исключительно меч, имя да доброе напутствие. Ну, может еще вот ежегодное содержание, ради которого доводилось порой сносить несносное. Остальное требовалось добывать самим. И никогда не понять старшим, что значит жить лишь призрачными отблесками надежд на достойное будущее.

– Подумать только, – вздохнул мрачный Айнар, – ум, доблесть или мастерство ни к чему. Просто надо родиться годом раньше. И тогда мир к твоим услугам.

– Это что, вон, Гои запоздал с появлением на полчаса, а результат точно такой же. Верно говорю, дружище?

– Чем в сотый раз обмусоливать вечные темы, – буркнул тигон, – давайте-ка лучше, кимиты, выпьем. За наших возлюбленных Богами старших братьев!

– И за нас, лишенных милостей свыше! – подхватил Оминас.

– За удачу, которую мы, клянусь бородой Шу, перетащим в один прекрасный день на свою сторону! – добавил Айнар.

Чаши с вином осушили залпом, потом долго ели в тяжелом молчании – мысли беседа навеяла нерадостные. Только на третьем блюде оправился первый из воинов, и оказался им, естественно, Оминас.

– Однако, благородные мои, жизнь, как ни странно, продолжается, – к урмату явно вернулось его обычное расположение духа. – Сия коварная особа украла у нас до осени помощь от Айнарова братца – пустяки, всего-навсего очередной ее удар. Нам не привыкать.

– Очередной, но не последний удар, – заметил Гои.

Айнар вскинул голову.

– Еще чего стряслось?

– Ничего особенного, дружище. Ничего, о чем бы ты не слыхал.

– Ты про союз с Гайафой?

– Именно так. Наш солнцеликий князь, да продлят Боги его земное бытие, затеял очень рискованную игру.

– Думаешь, тигоны нарушат договор?

– Во-во, – встрял Оминас, – проясни-ка сей вопрос, Гои. Любопытно бы выслушать признание тигона в вероломстве собственного племени.

Гои хмуро покосился.

– Мнилось, я достаточно сражался за Илдок, чтобы не получать более попреков в неправильном происхождении. У меня хватает счетов к родичам, и кровь их я проливал неоднократно. Каких еще доказательств? Кстати, Айнар ведь тоже тигон, но его почему-то не донимают дурацкими шутками.

– Вам прекрасно известно, – поморщился Айнар, – я из южных тигонов. Названия схожие, а народы очень даже отличаются. И враждовали частенько, и дрались, и Гайафу мне вообразить союзником не менее сложно.

– Немыслимо! – воскликнул Оминас. – Сколько себя помню, мы всегда воевали с Гайафой. Уже в школе Эду противников обязательно обзывали тигонами, помните? Моя первая битва под Диг-Шау – с ними…

– У всех первые битвы с тигонами, – проворчал в ответ Гои. – Как и большинство последующих. А насчет союзничества… Почему же, вообразить такое мыслимо. Правда, неинтересно.

– В каком смысле?

– Гайафа – враг хорошо изученный, известный. Опять же людей на него настраивать не надо – каждому найдется, что вспомнить: сожженные деревни, погибшую родню, товарищей… Здесь только скомандуй… А если с ними мир? И выглядит противным естеству, и ведь мы с вами, друзья, оказываемся не у дел! С кем сражаться?

– Ну, как раз об этом можешь не беспокоиться, – отмахнулся Оминас. – Слухи бродят, мол, нынешний союз заключается не из внезапной взаимной любви. Гайафа точит зуб на Ямауту, и наш князь, вероятно, не прочь присоединиться к тому походу.

– Гайафа крепко поиздержалась и теперь ищет помощников? – фыркнул Айнар.