– Что нам делать с пленным? – Эльф зло сверкнул глазами. – Он прибавил бы нам лишних забот. К тому же в одну прекрасную ночь человек мог попытаться прирезать нас.
– Делер, Халлас! – Алистан Маркауз подозвал карлика и гнома. – Похороните этих троих. Нам здесь долго торчать незачем.
На том разговор и прекратился, разве что Халлас с Делером недовольно бурчали, что они солдаты, а не могильщики.
– Ну и как тебе это, Гаррет? – спросил у меня Угорь, когда я отошел в сторону.
– Эльфы. – Я пожал плечами, думая, что меня спрашивают о том, как я отношусь к недавнему убийству.
– Да я не об этом, – поморщился Угорь. – Я про спуск в Храд Спайн.
– А где он? – брякнул я.
Кли-кли трагически вздохнул:
– Гаррет, ты безнадежен! А это что такое, если не спуск?
– Холм?! – изумился я.
– Холм, – скорчив рожицу, передразнил меня Кли-кли. – Ты разуй глаза-то! Какой, подавись костью, холм?! Иди обойди его!
– Ладно, ладно! Только не вопи, – успокоил я его. – От твоего визга у меня голова раскалывается.
Это действительно был спуск в Храд Спайн, по крайней мере, при более внимательном изучении холм оказался рукотворным строением. Неудивительно, что я ошибся – за давностью постройки (как-никак начало Темной эпохи!) задняя сторона сооружения поросла травой и кустами. Когда я обошел холм и оказался с другой стороны, то понял, что с эпохой немного приврал. Конечно же ворота были не из времен Темной эпохи (хотя именно в это время неизвестные существа заложили первые и самые глубокие ярусы Храд Спайна). Ворота появились намного позже – во времена расцвета эльфов и орков. Просто когда в Костяных дворцах пробудилось древнее зло и эльфы с орками (а затем и люди) оставили могильники на растерзание времени, ворота пришли в упадок и поросли лесом. Ведь раньше здесь не было никакой Заграбы и уж тем более Золотого леса. Просто за несколько тысячелетий деревья наступали. Наступали до тех пор, пока не поглотили ворота и не спрятали их от чужих глаз.
С этой стороны холм как будто вертикально резанули ножом. И вместо травы и кустов здесь зиял прямоугольный вход высотой в три человеческих роста. Солнечные лучи падали на каменный пол, под углом уходящий во тьму.
Я поежился.
– Ну и как тебе это, Гаррет? – вновь спросил меня гарракец.
– Неужели мы дошли? – Мне до сих пор в это не верилось.
– Еще как дошли! Вот смотри! – Кли-кли подбежал к входу, сунул туда голову, нисколько не боясь, что кто-нибудь ее откусит, и громко крикнул:
– Бу!
– У… у… у… у… у! – ответило гоблину эхо.
– Ты это, Кли-кли… – К нашей компании присоединился Фонарщик. – Поостерегся бы глупости делать.
– Да не боись, Мумр, не сожрут! – беспечно отмахнулся от него шут. – Это всего лишь вход, коридор тянется на тысячи ярдов, постепенно уходя вглубь. Отсюда до первого яруса еще топать и топать.
– Ты просто знаток, Кли-кли. А не скажешь мне тогда, что написано над входом и что это за статуи по бокам?
– Орочьим не владею, Гаррет, это ты у Эграссы спроси, чего тут накалякано. Что до статуй, то это никакие не статуи. Их вытесали прямо из камня, видишь? Да и разрушены они слишком сильно, теперь уже и не определишь, кого они изображали.
– Эй вы! Историки! – крикнул Халлас. – Пошли лагерь обустраивать, наглядитесь еще!
– Итак, – начал Алистан Маркауз, когда все (кроме Фонарщика и Угря, отправленных на дежурство к входу в Храд Спайн) собрались. – Балистан Паргайд с людьми уже внизу.
