— Служебная? – тупо переспросила я, просто потому что знала: армейским просто так такие хоромы не дают. Трешка – в новом хорошем доме – да ещё одному!
— Своя квартира у меня в Москве, — зачем-то уточнил Олег. — Там и до штаба не далеко , и до аэропортов… А потом, какая разница, где жить холостяку. Но если тебе не нравится служебная, можем продать мою московскую хату и купить что-нибудь здесь, — всё так же спокойно, не отрывая взгляд от дороги, произнес Макаренко. – Лучше, конечно, взять дом в частном секторе: чтобы с участком, бассейном, просторной кухней. Да и детям, по любому, в доме будет больше раздолья.
Олег на секунду повернул ко мне голову.
— Как ты считаешь?
— Ну… — я закашлялась, не зная, что и ответить. Не отвечать же вопросом на вопрос: мол, о чем вообще ты таком говоришь.
Впервые в жизни я не знала, что сказать – обычно у меня язык вперед мыслей бежит, а сегодня… даже ёрничать не получалось.
Решила залезть в возвращённую каким-то чудесным образом сумку – и посмотреть пропущенные сообщения.
А там было около пятидесяти пропущенных вызовов от девчонок… Больше всего, конечно, от Маринки — штук двадцать. И не одного от родителей.
— Я же сказал, что позвонил им, — ровным тоном заметил Макаренко, покосившись на дисплей моего мобильного. – Твои родители точно знали, где ты находишься.
«И с кем», — вздохнула я про себя. Интересно, что они подумали?
Предстоящее возвращение в отчий дом начинало здорово меня нервировать. Только бы папа ещё спал… или был бы на работе… или бы ушёл чинить машину с дядей Толей.
Мама без отца обычно не такая боевая.
Однако моим мечтам не суждено было сбыться: стоило мне поднести свой ключ к замку, как входная дверь открылась настежь, пропуская нас внутрь квартиры.
— Катюша, Олежа, — пропела мама, заговорчески улыбаясь. – Как добрались, нормально?
Ну, просто образцовая теща на второй день свадьбы.
Мама, что ты делаешь!
И если я думала, что приветствие – это чересчур, то… накрытый в большой комнате стол меня поверг в шок. Там даже оливье стояло — оливье в — я посмотрела на часы — в половине двенадцатого утра. Мама, ты что, его всю ночь готовила???
— А мы тут обедать садимся, — как ни в чем не бывало, пропела мама. – Пойдемте, салатиков поедим, пока курица готовится.
— Спасибо, Татьяна Ивановна, — светясь похлеще лампочки в сто ватт, протянул коварный Макаренко. – Вы не представляете, как надоедает холостяку питаться казёнными харчами… У нас ведь выбор не велик: либо столовка в части, либо сухомятка дома.
— Как можно, — всплеснула руками мама. – Этак ведь и до гастрита недалеко.
Макаренко печально вздохнул и – притянув меня к себе за плечи – преувеличенно прискорбно произнес:
— Вы правы, гастрит – это не шутки… Надеюсь, что после женитьбы забуду, как выглядят бутерброды.
Мне показалось, или я заметила в глазах у мамы победный блеск?
А тут ещё папа вернулся с кухни и, протягивая Макаренко руку, поздоровался с ним как со своим – на равных.
И никто не спрашивал, где я провела ночь…
Нет, ну родители, конечно, знали, где – но могли бы хотя бы ради приличия спросить, что случилось, и почему я заночевала не дома.
Может, я отравилась или ногу вывихнула, или…
Или они предположили самое очевидное.
Блин, как же я влипла.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
