Стоило
мне остановиться, зверь тут же распахнул глаза, снова ловя мой взгляд,
гипнотизируя, притягивая. Воровато огляделась, с облегчение отмечая, что вокруг
по-прежнему никого нет. Даже не знаю, радоваться или печалиться, что свидетелей
моего самоубийственного поступка не нашлось. Нас с птеродактилем разделяло
всего несколько метров. Мощная цепь не позволяла зверю сократить это
расстояние, хотя он был бы не прочь. Об этом свидетельствовала максимально
вытянутая в мою сторону мощная шея. Решившись, оставшееся расстояние преодолела
едва ли не бегом. Ящер удивился, даже снова привстал, выпрямляя задние лапы.
Метнулась
первым делом к его лапе, скованной цепью. Замочек на ней был хоть и мощнее, чем
тот, что уже открыла сегодня, но принцип схожий. Несколько уверенных движений –
и птеродактиль свободен. Он протянул мне морду, прося, видимо, снять перевязь.
Замешкалась, помня предосторожности, с какими подходил к зверю Тарскони.
Эх,
была не была! Добрые дела нельзя делать наполовину! Рывком сорвала перевязь с
клюва и отступила на шаг.
Все,
вот она я, жри, если собирался! Закрывать глаза и жмуриться не стала…
Глава
8.
К
счастью, зверь кричать не стал. Медленно раззявил пасть, демонстрируя два ряда
длинных острых клыков. Высунул язык, словно пробуя воздух на вкус. Зажмурился
от удовольствия. Шагнул ближе, наклоняя морду ко мне. Изо всех сил надеясь, что
его интерес носит не гастрономический характер, осталась стоять на месте.
Позволила себя обнюхать, птеродактиль даже ткнулся в меня, опустив острый клюв
вниз, боднув верхней частью головы.
Жутко
нервничая, подняла руку и тронула мягкие перья. Скажете, с ума сошла? Зачем
было так рисковать? Даже не знаю, как объяснить. Это существо передо мной… оно
манило, притягивало. Страх, да я испытывала страх, но интерес оказался сильнее.
Зверь не шелохнулся. Тогда, осмелев, положила руку ему на лоб, опустила всю
ладонь, полностью. В тот же момент между нами словно искра проскочила. Но
крылатый зверь не испугался, он будто был готов к этому. А я… обомлела от того,
что вдруг испытала. Руку я не отдернула, как ни странно, и сейчас между нами
явно устанавливался какой-то контакт.
В
голове зашумело, накатила небольшая слабость, но вместе с тем я стала
чувствовать тепло, исходящее от птеродактиля. Не от его тела, а от его
сознания. Понимала я это каким-то внутренним чутьем, объяснить бы точно никому
не смогла, но что-то между нами возникло. Что-то теплое, близкое, согревающее
изнутри. Я буквально наслаждалась этими ощущениями, они дарили спокойствие, у
меня словно появился кто-то близкий, как бы бредово это ни звучало по отношению
к громадному доисторическому зверю.
Вдруг
птеродактиль встрепенулся, поднял голову, глядя мне за спину и в тот же момент
руку с араншером пронзило острой болью. Обернувшись, увидела спешащего ко мне
Аравия. Двигался мужчина неловко, пошатываясь, явно нетвердо стоя на ногах, но
зверского выражения лица это нисколько не умаляло.
Не
удержалась от вскрика, боль в руке нарастала толчками, терпеть становилось
невозможно. Рухнула на колени, прижимая конечность к себе, догадываясь, что
совсем скоро меня не ждет ничего хорошего.
Птеродактиль
удивил. Толкнул меня, заставляя освободить запястье с араншером, раззявил пасть
и выпустил тонкую струю зеленоватой слизи, попав точно на «украшение». Араншер
на глазах стал расползаться, пока не свалился на землю, капелька слизи попала
на кожу, опаляя, но это меньшее, что меня сейчас заботило. Аравий был уже
близко. Вскочила на ноги, намереваясь податься в бега, как крылатый зверь
поддел меня головой, цепляя клювом, явно предлагая…
