– А вот и их главный, – сказал Матис, – штандартенфюрер Гартнер.
К причалу, объезжая грузовики, подкатил легковой автомобиль «БМВ». Из него вышел полковник СС со своим помощником и гауптштурмфюрером.
– Похоже, – проговорил Влах, – гауптштурмфюрер – новый начальник объекта.
– Скорее всего. Вон унтерштурмфюрер передал ему портфель.
– С документацией на строительство. Вопрос, что на этот раз будут строить на Ургедоне?
– Боюсь, мы этого не узнаем. Вряд ли кому-то из заключенных этой партии повезет, как тебе.
Влах вздохнул:
– Да и лодок больше нет на острове. А надо бы узнать.
– Это теперь только если Пауль что-нибудь проведает.
Суета в прибрежной деревне Туир продолжалась до полудня. В 12.20 штандартенфюрер с помощником сели в «БМВ», и автомобиль пошел в сторону Хенсдорфа. Грузовики выстроились в колонну и пошли следом.
Матис отошел от окна:
– Перекусим?
Влах покачал головой:
– Нет. Если только выпить. Меня колотит всего.
– Пройдет. А выпить? Почему нет? Немного?
Он налил бывшему узнику сто граммов водки. Влах выпил, не поморщившись, закурил.
Матис осторожно посмотрел на старые часы на столе.
– Гитлеровцы уже на подъезде в Хенсдорф, пора и мне. Лишь бы «Фиат» не подвел. Старый он.
– Да ты же на нем почти не ездил!
– Я – нет, а до меня? Я купил его в магазине подержанных автомобилей. На новый не хватило, надо было еще катер купить.
– Доедешь?
– Помоги.
Скрываясь за кустами, они прошли к сараю, где стоял автомобиль, покрытый толстым слоем пыли.
Матис сел за руль, повернул ключ. «Фиат» завелся сразу.
– Ты смотри, – улыбнулся Матис, – он еще ого-го!
Влах взял тряпку, начал стирать пыль. Матис принес воду. В 13.00 блестящий на солнце «Фиат» выехал во двор.
Леон предупредил Влаха:
– Я закрою тебя в доме. Сиди тихо, захочешь выйти – там есть задняя дверь. Но старайся, чтобы тебя никто не видел. Люди изменились: помогали друг другу, сейчас каждый сам по себе. Гитлеровцев боятся, хотя большинство приняло идеологию фашизма. Если заметят чужака, тут же сообщат старосте, а он – в полицию Хенсдорфа.
– Да понял я все, дядя Леон.
– Ты слушай. Если вдруг заявится полиция или жандармы, лезь на чердак, там хлама – черт ногу сломит, укроешься.
Влах удивился:
– У тебя бардак на чердаке?
– Специально сделал. Вот видишь – пригодился. Если будешь вести себя тихо, никто не сунется. Радио делай тише, а лучше не включай совсем, новости я тебе сам расскажу.
– Ты, дядя Леон, насчет документов Паулю скажи. Куда мне без документов-то?
– Скажу. Что-нибудь придумают ребята…
– …если не сочтут за предателя и поверят в чудодейственное спасение.
Матис кивнул:
– Кому другому точно не поверили бы, но не тебе. А спасение? Так на свете и не такие чудеса происходят. Ладно, ступай в дом, еда на кухне, печь не топи, я к ужину вернусь.
– Счастливого пути!
– Ладно.
Влах ушел в дом. Матис закрыл его на навесной замок, вывел «Фиат» на улицу, стал закрывать ворота.
Подошел сосед:
– Приветствую, Леон!
– А-а, Генрих! Привет!
– Видал, сосед, что тут на площади было?
– Видал.
– Ох, не нравится мне все это.
– А кому нравится?
– Это – да. Ты куда это собрался?
Матис посмотрел на соседа:
– Я должен перед тобой отчитываться?
– Зачем ты так? Я просто спросил, мне надо курева купить, а в нашем магазинчике только дорогие сигареты остались.
– Давай деньги, куплю.
Сосед передал несколько купюр:
– Здесь на двадцать пачек.
– Ладно. Тебе какие?
Генрих назвал марку дешевых сигарет.
