– Я выяснил это позже, когда добрался до первых поселений Пакшена, познакомился с первыми людьми, которые…
– Ты не должен был контактировать… – вздохнул Пирокант. – Не должен был. Не в том была твоя задача. Совсем не в том.
– Я бы хотел услышать более подробно, что происходило в его версии событий, – перебил его Левионт. – Он не должен был отправляться в лес за Пустошами. Даже с Гарольдом. Цель была не там!
– А где была моя цель? Что была за моя цель? Раз я ее даже не помню.
– Мы не знаем, помнишь ты или нет, – Левионт настолько близко наклонился ко мне, что я даже смог рассмотреть, как шевелятся волосы у него в носу. – Я хочу узнать правду, а правды от тебя я пока что не услышал. Надо было бы тебя все же в темницу.
– Левионт! – прикрикнул на него Оромир. Пирокант тихонько хмыкнул.
– Дальше, – повелительно приказал Левионт, откинувшись обратно на высокую спинку своего трона. – Я слушаю, – нехотя добавил он.
– В лесах я столкнулся с Отшельником. Стариком, который тридцать лет прожил к гнилой избушке, – продолжил я.
И, пользуясь тем, что меня наконец-то никто не перебивал, начал рассказывать о тех днях, что я провел с Отшельником, который так и не назвал своего имени. Про встречу огромным волком и медведем.
Когда я рассказывал про больших животных, хмыкнул Оромир, но я тут же добавил:
– Это была не единственная встреча и другие люди могут подтвердить, что помимо них в тех лесах жила еще и огромная ящерица!
Закончив с фразой, я услышал собственное эхо, многократно отражавшееся от стен. И тут же вжался в собственные плечи. Но на эту реплику не последовало ответа или какой-то реакции, поэтому я продолжил.
Плавно перешел к рассказу о том, как попытался добраться до людей на пути к Нируде. И за нее.
– Ты прошел пешком и в одиночку два дня? – уточнил Пирокант.
– Я не помню точно, но, мне кажется, что два. Максимум три. Слишком много времени прошло с тех пор. Сейчас же сентябрь, а там был июль. Три месяца.
– Ну да, если ты забыл все свои прошлые годы, – снова начал Левионт, – то что можно говорить про последние месяцы, когда ты занимался совершенно не тем, что было нужно.
На сей раз «коллеги» не стали мешать Левионту. Похоже, что история про два дня пешком лесами казалась им слишком неестественной. И все же она была правдой.
– Я могу продолжать? – уже раздраженно продолжал я.
– Конечно, – поспешно произнес Пирокант. – Мы же хотим узнать, что случилось с тобой!
Я долго смотрел на главного в Совете, пытаясь понять, что именно у него на уме. Поддерживает ли он меня или же просто прикрывается пустыми фразами, как барон Баризон. И все же решил, что он – на моей стороне.
– Я тогда узнал, что севернее Нируды есть поселения. Но меня ввели в заблуждение.
– Отшельник? – уточнил Оромир.
– Отшельник. Тот самый.
– И все же он остался с тобой?
– Я ушел от него, когда путешествовал к реке.
– А потом? – продолжал расспрашивать Оромир.
– Он согласился стать моим учителем… – отозвался я.
Монахи, как один, вскочили со своих мест.
– Учителем! Отшельник! Безымянный, непроверенный! – заголосили они наперебой. Загрохотали, загремели – да так, что мое эхо показалось лишь бледной тенью их воплей.
– А что в этом такого?
– В темницу! Все правила нарушил! – орал Левионт. – Может, ты сам убил Гарольда??
Я не выдержал.
– Даже если и сам, я этого не помню и не могу знать, что там случилось! Мьелдон сказал, что меня здесь обучали. Когда я ушел??
