Взрослые дети - страница 23

Тарле не понимал, но мог объяснить, почему радостные камикадзе с криками «банзай!» вели свои самолеты на вражеские корабли. В конце концов, когда короли, императоры, султаны, а временами и президенты ссорились между собой, они обыкновенно промывали мозги своим подданным. Начиналось все с команды штатным придворным мифотворцам. Это были самые важные государевы слуги, потому на их воспитание не жалели сил и времени. Реформы могли подождать, к тому же при хороших мифотворцах они были и вовсе не нужны. Одна идея о какой-нибудь великой миссии нации могла победить и голод, и холод.

В свою очередь, мифотворцы денно и нощно придумывали пафосные речи, проникновенные гимны, а иногда их фантазии давали жизнь целым эпическим кинолентам. И все это для того, чтобы показать, насколько почетно быть пушечным мясом и убивать чужое пушечное мясо.

Об этом Тарле имел представление и мог даже с дотошностью рассказать, в каких архивных делах и на каких страницах следует искать тому подтверждения. Но вот риск ради чашки мятного чая в заминированном поезде у студента-отличника ничем объяснить не получалось.

Тем временем «ученый-либерал» завел новую изобличительную речь:

– Мы все молчим и молчим, как немые рабы, даже не знаем, сколько нам здесь сидеть…

От духоты или его речей одной девушке стало плохо.

– Вот видите, до чего доводит ваша безмолвная покорность, – еще больше разгорячился он. – Здесь же нечем дышать, вентиляция не работает, я не говорю уже о кондиционерах. Их здесь попросту нет.

Говорун, уже смирившийся с «хунтой», упрашивал Сашу что-нибудь сделать.

Парламентеры со стоячих мест уже ходили на поиски местного фельдшера. Они его даже нашли. Долго стучали в двери. Узнав, что это не те товарищи, с которыми он отмечал какой-то новомодный «праздник с тыквами», фельдшер хлопнул дверью у них перед носом.

– Любой нормальный человек может упасть в обморок. Чего в этом такого? – сказал он через дверь. – Со мной тоже было недавно. И чего? Живой! Ничего мне не сделалось.

Вдруг ему показалось, что эти женщины за дверью очень похожи на невиданных доселе воровок, которые крадут «огненную воду», а потом перепродают вдвое дороже. Голова, все еще болевшая после «тыквенного праздника», теперь просто раскалывалась. Измученный странными просьбами помочь незнакомой женщине на станции, он пригрозил, что «жахнет из двустволки», если его не перестанут третировать.

Весть о странных «городских» быстро разнеслась по всему Новому Миру, и желающих «поглядеть на поезд» заметно прибавилось.

На перроне показался мужчина верхом на лошади. На голове всадника красовалась остроконечная монгольская шапка, подаренная поверженным Мамаем после Куликовской битвы. Свою кобылу мужчина сдал тогда в аренду реконструкторам. Так в войске Мамая появилась единственная лошадь. Она-то и досталась Челубею. Ну, а Пересвету пришлось довольствоваться старым блохастым ослом, выкупленным из жалости у хозяина передвижного зверинца.

Местное гороховое поле, изрядно потоптанное во время яростной схватки, было опустошено полностью Мамаевой ордой в союзе с полками Дмитрия Донского. Ведь после баталии у бывших врагов разыгрался зверский аппетит, отягченный всеядностью. Свиноферма поселка Новый Мир и так дышала на ладан, а тут еще не досчиталась по осени двух с половиной центнеров силоса. Так напрочь забытое изречение «будто Мамай прошел» обрело в Новом Мире новое звучание.