– Думаю, я знаю одно место.
Бэлон взял Сашу за руку и повёл к озеру. Молчание следовало за шорохом травы под ногами и приливом крови между ними. Дойдя до берега, так же молча, Питер бросил свою куртку на землю, опустился на неё упругим задом и похлопал рядом ладошкой, чтобы спутница последовала его нехитрому примеру. Стоило ей повиноваться, как он схватил её за талию и резко притянул к себе. От неожиданности из Саши выдавился странный звук – благо из орального отверстия – вызвавший у обоих приступ смеха.
Успокоившись, Питер продолжил начатое. Он медленно расстёгивал молнию на кофточке спутницы, уставившись на неё взглядом кровожадного злодея из глупых комиксов. «Жертва» занялась созерцанием отвлечённого пейзажа, еле различимого под покровом ночи. Видок у парня располагал разве что к очередному истерическому припадку нежели к коитусу. Холодная земля окончательно прогнала боевой настрой, разбив все ожидания Саши вдребезги.
– Я лучше пойду, – сказала она, когда Бэлон уже принялся стягивать с неё трусики.
– Ты сейчас так пошутила, да?
– Нет. Думаю, нам стоит остановиться.
– Ты о чём говоришь? Что не так?
– Это было не самой лучшей идеей.
Саша встала, попутно натягивая джинсы.
– Но почему? – Питер чуть не плакал.
– Послушай, ты – классный парень и всё такое… – голосом Саши заговорила героиня дешёвого сериала, – но… думаю, я не готова.
– Минуту назад ты ещё как была готова! А ну, ложись обратно!
– Прости?! Ты в своём уме? Я сказала «НЕТ»!
– О чём ты раньше-то думала, сука? Что мне теперь с этим прикажешь делать?! – Питер вывалил своё хозяйство, соответствующее имени соседа Вермута. – А?!
– Подрочи! – крикнула динамщица и скрылась за деревьями, сверкая пятками похлеще самого Бэлона в ночь незадавшейся вечеринки. Добравшись до лагеря, она нырнула в тент и закрепила замок молнии булавкой из дорожного набора Марты.
«О чём я только думала? Он – такой идиот! И я хотела, чтобы этот урод был моим первым?!»
Так с Питером ещё никто не обращался. Руки тянулись рвать его кудрявые волосы или довершить начатое с Сашей, последовав её грубому совету. В отчаянии скиданув остатки одежды, неудавшийся любовник нырнул в холодную воду, чтобы устоять супротив искушения насадить Сашину плоть вопреки её внезапному отказу.
Проснулась Саша в томительной судороге утреннего сна, где опростоволосившийся кандидат в дефлораторы нудно уговаривал её отдаться ему за кусок колбасы. Реальность не подманивала даже колбаской, по крайней мере съедобной, и отзывалась тугими тяжами на сердце.
Соседки всё ещё спали. Пятая точка Хлои чинно возвышалась над её обмякшим телом, словно исполинская Фудзияма, грозящая сокрушительным извержением. По подушке струились дорожки слюны, как воды, омывающие Хонсю. Марта сопела, уткнувшись в стенку и не напоминала ничего величественного, пока сестрёнка раскинулась, забросив на неё ногу, а руку на «островок надежды».
Несмотря на поздний отход ко сну, в теле присутствовала бодрость, но голова зудела от назойливых мыслей: «Хорошо, что я ему не дала», «А почему я ему не дала?..», «Какой был бы ужас, если бы…»… Каждая мысль звонко жужжала и билась о черепную коробку, как слепец с синдромом Дауна.
Вместо утомительных терзаний Саша приступила к поиску косметички с туалетными принадлежностями. Шорох и копошение растревожили дремавшую «Фудзи». Хлоя сладко потянулась, издав гудящий звук, сбросила с себя Кэти и уселась на матрас.
