– Что ты умеешь?
– Я не уверен, но, кажется, я могу показывать людям то, чего нет. Вроде иллюзиониста. – он замолкает, потом добавляет. – Это не так круто, как твои волны, и не так полезно, как щит, но лучше, чем возможность убивать одним прикосновением.
– Правда. – киваю я. – И это чертовски круто. Можешь мне что-нибудь показать?
– Не думаю, я еще не умею это контролировать.
– Точно, прости, почти забыла, каково это.
– Завидую. – вздыхает он.
– Ой, да ладно. – я со смехом треплю его по голове. – Здесь полно людей, которые помогут тебе научится. И потом, ты старше, чем была я.
– Ты права. – улыбается он и вдруг его лицо приобретает виноватое выражение. – Ох, Из, ты наверное сильно устала, прости. Иди, поспи.
– Я в порядке, только жутко голодная. Пообещай мне, что как только научишься, покажешь мне что-нибудь действительно хорошее.
– Конечно.
Он улыбается той самой улыбкой, ради которой я готова все, и я еще раз обнимаю его и снова направляюсь к дому. Уже светает, так что поспать не помешает, как, впрочем, и поесть.
Пока я дохожу до дома, встречаю четверых людей, которые хотят меня поблагодарить, а около дома стоит целая толпа. При виде меня они замолкают, и мне кажется, они ждут меня. Когда я уже готова повернуть назад и дать деру, дверь открывается и навстречу мне выходит Силен, она переоделась, а волосы еще влажные после душа, и решительным шагом направляется ко мне, схватив за руку, ведет в дом. Как только за нами закрывается дверь, она говорит:
– Им, наверное, кто-то разболтал, как ты тут всех чуть не поубивала, пока Элис не согласилась за нами ехать. Так что извини, они жутко благодарны.
– Ясно. – только и говорю я.
– Да, Итону уже влетело. – она мне подмигивает и тащит в какую-то комнату, которая оказывается кухней. – Завтрак готов, спасибо Кайле. Или ужин. – чуть нахмурившись, как будто соображая, добавляет она и смеется. – Как угодно.
– Как угодно, – смеюсь я в ответ и, заметив незнакомую рыжеволосую девушку, которая нам широко улыбается, добавляю. – спасибо.
Спагетти пахнут восхитительно, а за овощную подливку я почти готова убить. Мне оставили место между Сэмом и Мишелем, и я падаю на стул. Мне даже в голову не приходит возмущаться, когда Сэм подает мне тарелку.
– Ну наконец-то. – ворчит Итон и принимается за еду. Значит, ждали меня.
– Ну, как там твой брат?
– Лучше, – говорю я и отпиваю сладкого чая из большой кружки.
– А кто сказал ему, что быть донарумом паршиво? – интересуется Мишель. Кажется, его это задело.
– Наш тупой дядя, и это еще даже не все. Нас ждет долгий разговор, когда я его навещу.
– Кого-то ждет плохой день. – смеется Итон.
– Я в этом удостоверюсь. – смеюсь я в ответ, а потом поворачиваюсь к Мишелю. – Кстати, зачем ты ему врал?
– Врал? – не понимает он.
– Ты не мог знать, что я вернусь. – поясняю я. – Я с легкостью могла быть мертва.
– Ты сейчас возмущаешься из-за того, что я успокаивал твоего младшего брата?
– Не этому. Тому, как плохо он чувствовал бы себя, если бы мы не вернулись.
– Но вы вернулись. – возражает он.
– В следующий раз говори ему правду. – помолчав, я добавляю. – Пожалуйста. Потому что иначе будет еще больнее, а обнаружить, что тот, кого ты считал мертвым, жив – непередаваемое счастье.
Я замечаю, как голова Сэма резко дергается в мою сторону, но он снова утыкается в тарелку. Пожав плечами, Мишель соглашается, но вроде как бормочет себе под нос: «Женщины» так, словно говоря: «Идиотки».
