Виктор молчал.
– Вить, – как-то по-семейному сказала ему Вивиана, – ты ответы все знаешь сам.
Виктор почему-то закрыл глаза. Даше показалось, что в глазах у него появились слезы.
– «Спасая кого-то, мы пытаемся на самом деле спасти самих себя», – продолжала «курить вдаль» Вивиана. – Помнишь?
Виктор молчал. Он впитывал каждое слово Вивианы так же, как Даша впитывала каждое слово Виктора.
Около шести вечера Виктор грустно посадил Дашу в такси, поцеловав ее в лоб так, как будто прощался с ней навсегда.
– До субботы!
– До субботы, Виктор Владимирович! Спасибо, я никогда не забуду этот опыт!
Даша приехала домой в молчаливом философском настроении. И, несмотря на расспросы и крики мамы, пошла в свою комнату, закрыла дверь, легла на кровать и разрыдалась. Как будто тот разговор с Вивианой отодрал какую-то затычку, с которой она жила всю свою жизнь.
Виктор же до поздней ночи просидел на лекции у своего главного «преподавателя».
– В их доме должна быть только одна женщина. А Дашина функция – оставаться ребенком, – произнесла Вивиана уже на улице, ища глазами такси Виктора.
– Как она поступит? – крикнул он в темноту.
– Она выберет мать. Она не представляет своей жизни без нее. Как только она почувствует что-то, что-то действительно сильное к тебе – ее накроет чувство стыда. Невыносимое чувство стыда и страха. Чувство предательства по отношению к матери. А для таких как она остаться без значимого родителя все равно, что остаться без самого себя. И она уйдет.
Несмотря на то, что оба были убеждены в обреченности ситуации, Даша и Виктор продолжали свою странную полудружбу. Теперь они не только проводили вместе выходные, но и ходили вместе обедать.
В Даше появилась какая-то невиданная до того уверенность. Она больше не смотрела в пол, разговаривая с людьми. Она больше не вздрагивала и не пятилась назад при слове «власть».
Виктор стал убеждать Дашу вернуться в институт. Он никак не мог взять в толк, почему Даша тогда просто не пошла на пересдачу, почему ей не позвонили из деканата, почему ее отчислили, по сути, без ее же ведома.
Виктор знал структуру вузов изнутри, его преподавательская «бурная молодость» не раз могла поставить жирный крест на его научной деятельности. Но он так хорошо изучил устав института, нормативные акты, что легко бы дал фору любому юристу.
Так продолжалось несколько месяцев, когда у Даши появилось четкое ощущение, что за ней все время следят. Особенно за обедом, когда она обедала вместе с Виктором.
Все разрешилось в скором времени.
Даша пришла домой поздно вечером, на этот раз действительно прождав целый час автобус, когда, зайдя домой, поняла, что что-то изменилось.
Дверь Даше открыла совершенно незнакомая женщина – ее мать в обличии нормального человека. Без макияжа, чудовищных костюмов и украшений.
– Вы смотрите, кто пришел! – язвительно произнесла Дашина мама, – ну заходи, потаскушка маленькая. Расскажешь нам сейчас всем, как чужих женихов уводить.
– Что? – удивилась Даша.
Войдя в комнату, она увидела ту самую тетю Валю (мамину подругу, устроившую ее на работу) и маленькую неприметную девушку, сидевшую рядом. Вся ситуация показалась Даше фальшивой.
– Вот сейчас все нам и объяснишь. Даша, я всегда знала, что ты завистливая и злая. И что не просто так тебя отчислили из института. Ты всегда завидуешь тем, кто умнее и красивее тебя. И рушишь чужое счастье.
