Wild Cranberry - страница 42

– Где наш костыль-нога?

– Да где ему быть? Или на кухне у Светланы Владимировны околачивается, или у себя в комнате торчит.

– А на кухне зачем?

– Так ест без остановки. Выйти из-за стола не успеет, как слышу снова костылями в направлении кухни стучит.

Бросив сумку в коридоре, прошла на кухню. Отец проследовал за мной на кресле-коляске. Запахи тут и правда были божественные, и я поняла, что жутко проголодалась.

Как отец и предсказывал, Марк сидел за столом, положив ногу в гипсе перед собой на табурет, а напротив него папина помощница, подперев щеку кулаком, с умилением наблюдала, как этот паразит уплетает блинчики.

– Эй, – с порога крикнула я, – оставь мне хоть немного.

– Ты растолстеешь, – промычал Марк в ответ с набитым ртом.

– Не твоя забота. А ну выплюнь!

– Ага, ща-ас!

Я дернула его за волосы и, переступив через загородившую весь проход гипсовую ногу, добралась до свободного стула.

– Катенька, ты будешь ужинать? У нас рагу есть и котлетки остались, – тут же предложила мне Светлана Владимировна.

– Не остались, – снова промычал Марк, шумно отхлебнув чай из стоящей перед ним чашки.

Отец расхохотался, а Светлана Владимировна удивленно взглянула на Марка.

– Когда же ты успел?

Марк, продолжая жевать, молча пожал плечами. Я же протянула руку и передвинула тарелку с остатками блинчиков ближе к себе.

– Верни обратно! – возмутился этот обжора.

– Тебе достаточно. Мне и блинчиков на ужин хватит, Светлана Владимировна, – обратилась я к ней. – Только вы за тарелкой присмотрите, пока я чай себе наливаю.

– И мне налей, – попросил отец.

За спиной об пол грохнула костыль-нога. Обернувшись, увидела, как Марк, подхватив костыли, заковылял к выходу.

– Ты куда? – окликнула его.

– А что тут делать? – пробурчал он.

– Ты хочешь сказать, что тут есть? – веселился отец.

Дальше мы пили чай под рассказы про прошедшую неделю. Светлана Владимировна поделилась огородными новостями. У нее взошли в небольшом парничке редиска, лук и вот-вот должна была проклюнуться руккола. Папа бурчал, что, когда она копается в своем огородике, ее не дозваться. На Марка, кроме обжорства, больше жалоб не поступало.

– Может быть, нам его тут на все лето оставить, а, Кать? – предложил отец.

– Наверное, не получится. У него же тренировки, а в конце июля сборы. Хотя теперь не ясно, поедет ли он туда. С тренером нужно будет поговорить.

– Ты поговори обязательно.

– Угу, – согласилась я.

Сквозь открытое окно на кухню проникал свежий воздух, было слышно, как стрекотали кузнечики, и меня неудержимо тянуло на улицу.

– Пойду воздухом чуть-чуть подышу, а потом спать. Спокойной ночи, – попрощалась я с отцом и Светланой Владимировной, налив себе ещё одну чашечку чая.

Сидя на садовых качелях, достала из кармана телефон. Иконка почтового ящика показывала пять новых писем. Зайдя в почту, увидела, что все они с одинаковым содержанием: «Пользователь Ветров Владислав Андреевич открыл вам доступ к данному файлу».

***

Утро за городом в выходной день, что может быть прекраснее? Проспав до десяти часов, я снова сидела на качелях, но теперь у меня в руке была чашка с утренним кофе. Я придвинула к качелям садовый пластиковый столик и вынесла из дома свой старенький ноутбук. Обустроив рабочее место, начала изучать документы по мотивации.

Время приближалось к двум, когда пунктуальная Светлана Владимировна, четко придерживающаяся заведенного в доме распорядка дня, позвала меня обедать.