Мерзавец князь был хорош!
Непростительно!
Невозможно!
Нереально.
Мял и ласкал так, будто ничего приятнее в руках не держал. Целовал так, словно собрался кончить только от моих губ. Терся налитым членом о позорно влажные половые губы, будто искры высекал.
И они высекались!
Во всяком случае, перед глазами все искрило и мигало, как от горящей проводки. А с губ слетали такие стоны, что не в каждом порно можно было услышать.
Дамир был повсюду. Терзал пальцами соски, выкручивая меня, как магнитолу, на полную громкость. До боли стискивал зад. Скользил подушечками пальцев по спине, животу, будто связывая невидимыми нитями.
Арканил, гад! Стреноживал. Убивал остатки воли. Заставлял хотеть его так, как мужа никогда не хотела, да и Дамира самого в наш первый раз.
Не знаю, как ему это удавалось. Штука, отвечающая за вопросы и ответы, скользким ручейком стекла туда, где недавно были трусы. А та, в которую поршнем толкался его член, звонко хлюпала от радости.
Устояла, называется! Доказала, что приличная! Ни стыда, ни совести не осталось. Ни потолка, ни пола. Мельтешило все перед глазами. Прыгало.
И князя тут больше не было. Растворился в винных парах. Вместо него меня вколачивал в крышку бочки какой-то малознакомый мужик. Резко, жёстко, с оттяжкой. Проталкивал член, как пробку в узкое горлышко, заставляя скулить. И не останавливался ни на секунду.
Как бешеный.
Я даже о том, что мы без защиты, не вспоминала. Хорошо было настолько, будто сверху все святые благословили наш секс. Кивнули дружно, отвернув свои очи от этого безобразия.
Наверное, я бы и не вякнула, залей меня Абашев спермой. Внутри в ожидании развязки все нервные окончания уже спутались в тугой клубок. Не хватало самой малости. Пары движений, одного или двух грязных словечек, шлепка...
Но на белковый фонтан в финале святые санкции не дали.
Как раз в тот момент, когда Дамир увеличил скорость до уровня отбойного молотка и оторвался, наконец, от моих губ, дверь в погреб отворилась.
По глазам безжалостно ударил свет из кухни. Фирменное княжеское рычание разбавилось чужими охами и извинениями. И скотина-оргазм отказался являться на публику.
Вместо радостного «О, да! Молодец, детка!» мой князь завопил: «Пошли все нахер! Дверь закрыли за собой!» А когда пара минут отчаянных фрикций не принесла успеха, обложил матом всех от козла до плотника. Потом сам поправил на мне одежду, застегнул штаны и повел наверх.
Совсем как котики кошечек в марте. Будто меховые коврики, толкая туда, где ещё не приходовали.
В нашем случае – мимо побелевшего старика с кухаркой, мимо еще парочки обалдевших работников. Не глядя по сторонам. Без остановок. К спальне.
– Убью любого, кто сунется! – уже у самой комнаты, словно не гость, а полноправный владелец, прокричал он и толкнул дверь.
Что Абашеву ответили, я не услышала. Вместе со стуком двери мое собственное сердце бухнулось куда-то в ноги. И уже секунду спустя эти самые ноги кто-то оторвал от пола, перенес в сторону кровати и быстро расположил на мужских плечах.
Так ловко и правильно... Под нужным углом. Идеально настолько, что прежние скачки на бочке вмиг показались невинной разминкой перед настоящим шоу.
– Сильно затрахаю, скажи, – его сиятельство плотоядно уставилось на мою грудь и шумно вздохнуло.
– А ты пощадишь? – я бесстыдно потерлась подпухшими половыми губами о твердую головку члена. Внутри все ныло от разлуки с ним.
