Великие неистовствовали. Сиятельные визжали, как овцы на заклании. В кабинете царил хаос.
За спиной титана раздался очередной канализационный всхлип портала, и очередной несчастный вышел прямо в зону вселенского конфликта.
— Однако.
Знакомый голос заставил Клавдия оглянуться. Вселенский Глава Темных выглядел неважно. Мокрые волосы, домашние брюки, голый торс, босые ноги. Завершал образ Неназываемого высокий стакан с непрозрачной красной жидкостью в руке.
Отхлебнув немного, смачно проглотил, облизывая порочные пухлые губы, и протянул его титану.
— Все светлые нынче стали робкими, как бабочки? — заметил рефлекторное движение от стакана. — Это не кровь, дражайший, это колумбийский томатный сок, продукт солнца и любви. Пейте, на вас лица нет. Поди крови нанюхались...
Сунув в руку Клавдия стакан, Ненавистнейший двинулся вперед к столу, в эпицентр всеобщего безумия, с каждым шагом становясь словно выше и шире. К финалу этого недолгого пути перед участниками конфликта возвышался расправляющий огромные крылья темный колосс в самой жуткой своей ипостаси.
Настоящий Аваддон во всей своей красе почтил своим присутствием скромный московский офис Инквизиции на Лубянке.
Никому из присутствующих больше не приходило в голову продолжить дискуссию. Секунда-другая, но все потрясенно молчали. Кто выдохнул, кто шлепал губами, кто набирал в грудь воздух для нового аккорда. И это не было работой заклинания — само присутствие воплощения Тьмы отменило любую возможность говорить.
— Аве, Аваддон! — пискнула одна из птицедев, тут же спрятавшись за широкими плечами друидов.
— Не налюбезничались еще, чудодеи, колдунишки и волшебнички? Душевно тут у вас, аж в другом полушарии стекла в окнах вздрагивают. Гори огнем такой Свет.
— И вам, друг мой, не кашлять, — Сэм, сидевший за столом, судорожно сжимая виски, поднял руку в приветственном жесте.
Аваддон хлопнул ладонью о его ладонь и упал в кресло слева.
— Хайре, сиятельный слепец, что, мигрень? — Темнейший зевнул и почесал мерцающую красным светом татуировку на голой груди.
— Ты отчего такой сонный? В Большом Яблоке¹ еще ранний вечер.
— Слишком ранний. Я только проснулся. И уже успел пропустить такую радость. Кофе дайте западному путнику.
— Сам бери иль разучился?
Этот милый диалог походил больше на разговор друзей детства, случайно столкнувшихся утром после бурной вечеринки у подъезда старого дома, чем на беседу Великих: Инквизитора и Вождя Тьмы.
— Что развесили челюсти, сиятельные воины? Погасло лучезарное светило? Не радуйтесь, фонарики, так просто нас не грохнуть. Кровушку лишнюю начальнику-Архангелу попортить, даже обидеть немного, а главное, реализовать неукротимое желание отправиться в срочный отпуск — это можно. Остальное наша физиология не предусматривает. Можете делать вид, что вы счастливы. Кстати, а куда слинял Архисветушек Мишенька?
Он снова принял почти обычной свой вид, тьма крыльев словно растворилась, давящее ощущение непоправимой и страшной беды медленно рассеивалось.
— Он не лжет? — снова раздался женский голос.
— Сэм, уйми свой разговорчивый птичник, или я их за ужином скушаю, — он сладострастно облизнулся, прихлебывая дымящийся напиток, неведомо откуда вдруг взявшийся в его руке. — Или сиятельные бездарности обрели голос?
Все молчали.
— Авва, раз уж ты почтил нашу полянку своей тенью, — подал голос Савва, судя по виду стакана в руке, вкушавший некий куда более крепкий напиток, — изложи свои высокие соображения. Ну так, для общего развития: состав преступления, вину, объективную сторону, субъект. Кстати, девушку вы задержали?
