Я была джихадисткой. Расследование в центре вербовочной сети ИГИЛ - страница 13

Мне не хватает слов, когда я сталкиваюсь с узостью его мышления, его обескураживающей злой волей и ограниченными суждениями. Его призывы – идеологически бедные, но относительно целостные. На все вопросы Мелани Билель отвечает шаблонами, казенным языком: все ответы можно найти в исламе. В средневековой версии ислама, которую проповедует ИГИЛ. Старая песня всех диктаторских идеологий… Надо срочно положить конец этой дискуссии, которая слишком затянулась. Мелани повторяет, что ей пора ложиться спать. Билель соглашается и желает ей приятных сновидений. Но добавляет:

– Прежде чем лечь спать, ответь мне, хочешь ли ты, чтобы я стал твоим поклонником?

Я выключаю фейсбук.

Примерно за два часа мы обменялись 120 посланиями. Я долго перечитывала их. Потом, поздно ночью, я позвонила Милану.

Понедельник

Проснулась я рано, хотя это и не входит в мои привычки. И почти сразу же побежала в редакцию газеты, с которой часто сотрудничаю. Мне не терпелось поделиться с одним из главных редакторов впечатлениями от этих выходных, столь богатых на эмоции. Этот главный редактор следит за экспансией радикальных исламистских движений в Интернете. Накануне я послала ему на электронную почту видео, на котором Билель демонстрирует содержимое своего автомобиля. Главный редактор обомлел, узнав, что я так легко установила контакт с Билелем. Как и я, он мгновенно устремился в пробитую брешь, в которую я ворвалась в единственной надежде провести уникальное расследование, а затем сделать полноценный репортаж о феномене сетевого джихада. Однако он попросил меня ни на секунду не терять бдительности, поскольку все это таило в себе потенциальную опасность. Без устали призывая меня соблюдать осторожность, он придал новое дыхание проекту, приставив ко мне фотографа, Андре, одного из моих близких друзей, тоже журналиста на сдельной оплате. Вот уже много лет мы работаем вместе. Наш тандем функционирует безупречно, подпитываемый нашим сообщничеством.

Мы договорились, что я благосклонно откликнусь на встречу, которую Билель назначил мне на скайпе. Андре будет делать снимки во время видеобеседы с моим собеседником. Вместе со мной, Анной, он станет вторым свидетелем шоу, которое устраивает Билель для Мелани. Пока же я чувствую себя немного растерянной. Я превратилась в героиню собственного сюжета, стала одним из двух главных действующих лиц истории, шитой белыми нитками, в которой каждый раскрывает правду лишь частично… Со мной никогда еще не происходило ничего подобного, и это смущает меня. Кроме того, до сих пор я рассматривала Билеля как злого гения, с которым можно посоветоваться в случае необходимости. Но вот я сама оказалась в ловушке, вынужденная внимать его желанию господствовать…

Однако на тот момент важно было обдумать одну вовсе не незначительную деталь: как стать Мелани. Мне требовалось помолодеть по крайней мере лет на десять, найти чадру и все, что поможет мне влезть в шкуру молоденькой женщины. Другая главный редактор, работавшая некогда репортером и также ознакомленная с проектом, одолжила мне хиджаб[19] и черное платье, своего рода джеллабу[20]. Билель проникся столь радикальными взглядами, что он не станет разговаривать с Мелани, если большая часть ее тела не будет закрыта. Ему 38 лет, и у него совсем другие требования, чем у начинающих молодых джихадистов. Это меня устраивало. Но тот факт, что вероятный убийца, готовый в любой момент вернуться домой, во Францию, будет знать, как я выгляжу, не вызывал у меня особой радости.