Я должна тебе сказать… - страница 10

Мораль? Возможно, именно тебе повезет обрести, сохранить и приумножить бесценный дар. Потерять любимого человека страшно, но разве постоянное ощущение пустоты, одиночества и страха лучше? Разве не страшно видеть мир без взаимоотношений, без чувств, без друзей?

Только тебе решать, кому и когда открываться. У меня нет ни рецепта, ни решения. Все же, если доведется тебе столкнуться с предательством… иди к Фрейду. У него весьма интересная метода, включающая провокации и стабилизацию (рационализацию).

Надеяться мне было не на кого и не на что. Опоры резко ушли вниз, связи лопались одна за другой. Будущее свернулось в клубок и издавало звуки, весьма похожие на плач.

Господин Фрейд поглядывал на все мои надежды с величайшим сомнением и усмехался грустно и сочувственно в свои усы и бороду.

– Фрау, вы и в самом деле надеетесь на них? Вас не настораживает то, что «опоры» по большей части вытягивают из вас все, ничего не отдавая? Можно ли такую связь назвать полноценной? Это более напоминает гм… пользование. Вытеснение в социуме. Друзья не смогли простить мне моей сути?

– Ээээ… может на это есть причины? Конспирируются, шифруются? Вот однажды…

– Предложили? И… Наивное дитя (он имеет на это право, ведь он старше). Какую помощь тебе предложили? Виртуальную? Красиво. Ты все поставила на доверие. Итог?

– Не мешайте, у нас идет обмен идеями – пытаюсь я задвинуть Фрейда подальше.

– Да??? (так усмехаться умеет лишь господин Фрейд) А тебе не приходило в голову, что преференции в процессе этого обмена распределяется эээ… (он сделал небольшую паузу, желая подготовить меня к пренеприятному известию) мягко говоря, неравномерно. Все, что им было от тебя нужно – идеи. Не забыла, как они забавлялись, заставляя проходить тебя через боль ради очередной оригинальной идеи? Занимательный Data Mining. Интересно им было, где у тебя предел. Нельзя отдавать больше, чем ты сможешь получить. Это самоубийственно. Выжали все соки… чтоб им подавиться (переживает)… не дав взамен ничего.

От состояния безнадежности я перестала реагировать на внешние раздражители. Даже работа стала для меня постылой обязанностью. Надеяться на то, что кто-то придет на помощь, было глупо и неосмотрительно. Писать не хотелось. Кому? Зачем? Апатия.

– Нууу, не пропадать же добру… чего-нибудь и донесут… в мир – продолжала я цепляться за необходимость моей глупости.

Теперь Фрейд раздражен уже на меня и мою апатию, но он прекрасно понимает, что все эти призывы-заклинания «встань, соберись», здесь не работают.

– Да-да, донесут… – иронизирует он.

– Покурим?

– А что еще остается?

– Остается ждать, когда организм затянет, заштопает предательство. Он может вытеснить его. А может рационализировать… Не надо наделять людей альтруистическими позывами там, где их нет и в помине. Это твое право, конечно. Но… тебе ведь известен итог? Старо как мир.

Я посмотрела на Фрейда, ожидая, что он плюнет в сердцах на свежевымытый пол… обошлось. Поймав мой взгляд, он сначала усмехнулся, а потом не в силах сдержаться, просто расхохотался.

– Фи, Фрау, я не так воспитан. Моя матушка придирчиво следила за моим воспитанием и образованием.

– Что ж вы правы… вероятно…

– Вероятно? – Фрейд постучал пальцем о книжку собственного сочинения – Продолжаешь отрицать? Скажи, ради чего ты все это переживала, пропускала через себя, исследовала, испытывала? Чтобы кто-то переврал ради успеха, славы, денег?