– Я его уровня не вижу, – прошептал Рома, получивший на складах Шершня небольшой мод, позволявший считывать уровни окружающих.
– И что?
– Как что! Я тридцатка, чтобы скрыть свой уровень, он минимум пятидесятым должен быть! – инженер выглядел испуганным.
Испугаться было от чего – пятидесятый уровень имели бойцы-биороботы Арбитров. Вот тебе и простой трудяга-парень с хмурым взором. Насколько понимал местную экономику Гвоздь, на ловле уклейки и карася до такого уровня в жизни не прокачаться. Это надо исключительно белугу вагонами ловить и черную икру тоннами продавать. А заросшее и слегка подванивающее тиной озерцо не производило впечатления водоема, изобилующего ценными породами рыб.
– И глушилки тут есть. Я Ласке сообщение отправить не могу.
– Все веселее и веселее, – призадумался Гвоздев, медленно отходя от деревеньки, – а почему этот бугор на груди знак пятидесятника не носит? Тарится. Если тарится, то что-то скрывает. А ну, пойдем, кадет.
Гвоздев, скрываясь за высокими зарослями ковыли, по широкой дуге обошел поселение.
– Если у них глушилки есть, то и датчики движения тоже, – поскуливал идущий за ним Рома.
– Да пусть хоть три сканера, до ветру мы пошли. По естественным надобностям, – Гвоздь остановился с подветренной стороны и с шумом втянул воздух, – хех, так и знал!
Рома тоже осторожно принюхался.
– Ничего не чувствую, – признался инженер, – сюда бы Ласку с ее сканерами, она бы нам всю раскладку по химическому составу воздуха дала.
– Какую еще раскладку? Это деревня рыбаков! Тут такой дух стоять должен, что датчики Ласки нафиг бы закоротило. Однако ничего! – Гвоздь еще раз втянул воздух, – вообще ничем не пахнет. А ну-ка, давай прогуляемся до этих рыбачков еще раз.
На этот раз, подходя к деревне, Рома отстал от Гвоздева шага на четыре. И развитый инстинкт самосохранения его не обманул. Когда до ближайшей избы оставалось метров тридцать из амбара с грохотом и лязгом вышли две высоченные фигуры. Экзослекеты! Мощные рамные конструкции, неприкрытые броней. Зато в каждой лапе антропоморфный робот, ведомый пилотом, сжимал по автоматической пушке. В орудия были вставлены пулеметные ленты с пулями с хороший огурец. Не хотелось бы таким овощем получить в грудь, «Бехтерец» Гвоздя обеспечивал отличную защиту, но и нее были свои разумные пределы. Из избушки выскочил и давешний чернявый мужик. Теперь он выглядел не хмурым, а взбешенным.
– Вам сказали – убирайтесь! Зачем вы вернулись?!
– Брат Митька помирает, ухи просит, – выдал Гвоздь первое, что пришло ему в голову.
– Чегооо? – лицо чернявого вытянулось от недоумения.
– Ухи, говорю, просит. Может есть у вас рыбка? Окушки и те пойдут, – Гвоздев ломал комедию не останавливаясь.
– Окушки? – чернявый все меньше и меньше понимал, чего от него хочет странный тип, без приглашения пришедший в деревню.
– Ну да. Откуда у вас окуни, сами вон пищевые концентраты жрете, – Гвоздев кивнул на пустую упаковку от питательных таблеток, валявшуюся возле крыльца избы, – была бы у вас рыба, вы бы это дерьмо не ели.
От возмущения лицо мужика окрасилось в цвет поспевшего баклажана.
– Командир, нам ваши делишки неинтересны. У нас своих невпроворот, – более миролюбивым тоном произнес Гвоздь, – давай спокойно поговорим?
– Ага, поговоришь ты у меня. С ними, – мужик махнул в сторону застывших ребят в экзослеклетах.
Броней парни толком защищены не были, жестяные щиты, которые их прикрывали, «Катюша» прошила бы навылет. Если подрубить усиление, то можно одним прыжком уйти за угол избы и оттуда досыта накормить вольфрамом бойцов в экзоскелетах. Оставалась одна проблема, которая стояла и беспомощно хлопала глазами. Рома пал бы смертью храбрых в первые же секунды боя.
