Я есть мир. Мне больше не больно - страница 6

В нашем доме не было бытовых коммуникаций. Воду мы носили с центральной колонки в ведрах и флягах. Туалет был на улице, такой, как у Шрека, знаете? Мы с сестрой очень долго были вынуждены справлять нужду на горшок. Это был белый металлический горшок с рисунком ежика. Ночью и в морозные дни мы использовали его, он стоял в углу коридора. Это было так унизительно. Порой это было в качестве наказания. Нас заставляли справлять нужду, в уже полный горшок. Потом, его содержимое переливали в ведро и выносили на улицу. Иногда в дом заходили люди и заставали нас сидящими в углу, на том самом горшке. Хуже ситуации не представить. Но, нет ничего невозможного… В планах родителей, при строительстве дома, была предусмотрена одна комната для туалета и душа, там даже была установлена дверь. Но, вместо сияющего унитаза, там была огромная яма и голые бетонные стены. Ее глубина была около двух метров. Мне она казалась бездонной, как бескрайний космос. Всегда вызывала ужас, мне казалось, что ночью от туда кто-то выходит. А сестра использовала эту яму для того чтобы меня усмирить. Если я очень сильно хулиганила, а делала я это с завидной регулярностью, то она открывала эту ужасную дверь и говорила: « я сейчас прыгну и умру…». Дальше всегда был еще какой-то текст, но я его не запоминала. Умру… Умру… Умру… эхом раздавалось в голове. Я падала к ее ногам и умоляла остаться. Со слезами на глазах, я обещала ей быть примерной и слушаться. Но мы обе знали, что мои обещания не стоят ровным счетом ничего. Но я успокаивалась на какое-то время. Так что схема рабочая, берите на заметку.

Я хорошо помню эпизоды, когда мама била сестру за то что она порвала штаны, за то что испачкала куртку, когда была грязная и дождливая погода. В нашем маленьком городе сложно было оставаться чистым, почти все дороги были грунтовыми. Если ты идешь под дождем домой, то грязь от ботинок будет лететь до самой макушки. Били за все, но за одежду, особенно сильно. Однажды у сестры сломалась молния на сапоге, от изношенности. Она пришла домой и в тот же день ее избили этими сапогами. Я хорошо помню, как она выгибалась и кричала от боли, а потом просто замолкала, потому что ей зажимали рот и трясли голову. Нельзя так громко кричать, чтобы соседи не услышали. После этого мама достала в сарае чьи-то старые, рыжие, ужасного вида сапоги, которые в добавок ко всему были ей малы и заставила носить их в школу. Над сестрой сильно издевались одноклассники из-за этого. Я видела как она шла в них по коридору и в нее тыкали пальцами, обзывали. Я могу только представить, что было там, за закрытыми дверями. Чтобы избежать насмешек и издевательств, она шла половину дороги в этих сапогах, а вторую в кроссовках для физкультуры. Однажды она торопилась домой, чтобы взять тетради для музыкальной школы и пойти на занятия. Забыла перед домом надеть те самые ужасные сапоги. Мама заставила ее их носить, чтобы унизить. Исходя из ее плана, почувствовав унижение, мы должны были бережнее относиться к вещам. Естественный износ, тоже считался нашей виной. Даже если в этих сапогах кто-то прошел половину планеты, и они порвались в три тысячи второй день ношения, то это целиком и полностью моя вина. Итак, сестра зашла домой в кроссовках и начался ад… Ее снова избили. Забрали оставшиеся туфли и кроссовки. Мама открыла дверь, разбросала старую испорченную обувь по крыльцу. Сестра должна была все это собрать и носить что-то из этого в школу. Ситуация усугубилась до безумия. Бедная маленькая девочка, всхлипывая, чистила старые кеды в тазике с холодной водой. Жестокость матери не переставала поражать воображение. Сестра угасала на глазах. Она превратилась в робота, который молча выполняет команды.