Я хочу, чтобы меня казнили - страница 8

– Дело в том, что я не убивал эту пару, – развел руками Калинин.

– Вот как? – конечно, я уже догадался, к чему клонит Оливер.

– Да, их убила я, – мужчина сощурился и чуть выпрямил спину.

– Алиса, я так понимаю? – пытаясь не выдать волнение, нарочито безразлично отозвался я. Так быстро вывести вторую личность на диалог даже и не рассчитывал.

– Да, правильно, – личность Алисы была напряжена: – Добрый день.

– Здравствуйте, – конечно, я понимал, что расстройство личности влияет на настроение носителя личностей, однако столкнуться с этим вживую всегда интересно, поэтому решил подыграть и говорить с девушкой: – Так это вы убили престаре…

– Хватит их так называть, – резко перебила личность Серебряковой: – Не самые старые они были. Василий Куницын и Анна Серебрякова. Мои отчим и мать.

– В отчёте они фигурируют в качестве незнакомых Оливеру людей, – сверился со своими записями. Слишком уж убедительно говорил заключенный, что даже на секунду поверил в сказанное.

– Все правильно, – подтвердила Алиса: – Он их и знать не мог. Когда я была жива, я с Олли знакома не была.

– Значит, вы мертвы? – уточнил я, принимая правила игры. Смотреть на парня, который говорит от лица девушки было сложно, но ударить в грязь лицом не хотелось отчаянно.

– А вы новости не читаете? – скривил губы Оливер.

В материалах дела не было ни слова о возможных пересечениях личности Алисы с живыми или мертвыми людьми. Мой первый промах – нужно было перепроверить работу судебного психиатра, который не стал особо заморачиваться.

– Боюсь, что не знаю, о чем вы, – пришлось сознаться, однако это не помогло.

– Не боитесь вы.

В голове сделал пометку, что от слова-паразита нужно срочно избавляться, раз не первый раз попадаюсь уже.

– И здесь ваша правда, – примирительно склонил голову.

– Антон Денисович, можно просто по имени?

– Не стоит оно того, – я на самом деле не люблю переходить на личности с заключенными. Они всегда пытаются потом этим манипулировать, изображать близость, просить поблажки.

– Антон, правд много, а истина одна, – проигнорировав мой комментарий, продолжила говорить Алиса голосом Оливера: – Я была дочерью Анны Михайловны Серебряковой и Геннадия Васильевича Серебрякова, основателей Международного Объединённого Банка. Новость о том, как я разбилась в аварии не могла пройти мимо вас. Кстати, можно на ты?

– Думаю, что ответ мой ни на что не повлияет, – осталось только развести руками.

– Здесь вы заблуждаетесь, Антон, – Оливер чуть приблизился к стеклу: – Отчество – переоцененное и используемое только в нескольких языках обозначение родового имени.

– Алиса, я прекрасно знаю, что это. Ещё это способ более точно идентифицировать собеседника.

– И вы считаете, что к нам много Антонов приходит каждый день? – не скрывая сарказм, уточнила Алиса: – Отчество выражает почтение и здесь я предложила вариант обращения на ты, чтобы приравнять нас в беседе.

– Давайте, все же, на вы, – манера общения Алисы напрягала и это прозвучало в моих словах, за что и зацепилась личность девушки.

– Конечно. О какой равности может идти речь, когда мы за стеклом, а вы нас изучаете, – Оливер нахмурился и скрестил руки на груди. Обычно это закрытый жест, но что можно считать обычным у человека с раздвоением личности?

– Так как вы разбились, Алиса? – после небольшой паузы я решил вернуться к своему промаху. У Алисы были другие планы:

– Она больше не хочет с вами говорить, Антон Денисович, – я не заметил, что Оливер опять слегка сгорбился: – Извините.