Чего мне стоило решиться на это! Отдать кольцо, которое Дэн сам надел мне на палец. Но ведь он бы понял?
Я взглянула ему в глаза. Осуждает?
– И как он? – озабоченно поинтересовался Дэн.
– Кто? – не поняла я.
Он что, не расслышал, что перстень продан?
– Отец.
– Более или менее.
– Я бы хотел его навестить. Возможно, удастся чем-то помочь.
– Правда?
– Возможно. Ничего обещать не могу. Все же хирургическое вмешательство. Я ему еще тогда говорил, что нужно поберечь здоровье. А сейчас у меня к нему неотложное дело, заодно посмотрю, можно ли чем-то помочь.
– Дело? Какое дело? – удивилась я.
– По поводу княжества. Нужно обсудить некоторые детали. Кстати, ты не сказала, что с княжескими перстнями.
– Могу лишь догадываться, что они тоже проданы. В первое же лето я увезла все бумаги и перстни к отцу и с тех пор не видела их. Когда мы собирали деньги ему на операцию, я спрашивала про них, но он категорически отказался говорить на тему продажи. А потом мы покупали квартиру, и он прислал крупную сумму, сказал, что это… – Я осеклась, потому что чуть не проговорилась.
Речь тогда шла о свадебном подарке нам с Мишкой, хотя после свадьбы прошло где-то с полгода. Эти деньги пришлись как нельзя кстати. Отец отказался объяснять, откуда взял треть стоимости квартиры. И я для себя решила, что он продал-таки те перстни.
– И что же он сказал? – полюбопытствовал Дэн.
Я почувствовала, что краска неудержимо заливает мои щеки. Уши уже горят, благо волосы их прикрывают. Подняла руку, медленно потерла лоб. Сразу сообщить? Или ответить нечто невразумительное? Терпеть не могу мямлить.
– Почему ты замолчала? – с подозрением, как мне показалось, спросил Дэн.
О, шикарная пауза, выдержанная мной, могла бы войти в анналы театрального искусства. И еще более эффектными вышли короткий стук в дверь и просунувшаяся вслед за ним Юлька:
– Мария Анатольевна, вас тут муж спрашивает. Что сказать?
Ну вот, и мямлить не пришлось. Стараясь не смотреть в сторону Дэна, я ответила:
– Скажи, что я занята. Как освобожусь, сама ему перезвоню.
Пожалуй, еще одна пауза будет лишней, поэтому я все же рискнула поднять глаза. Дэн все так же спокойно смотрел на меня. Меня это не столько удивило, сколько разозлило. С вызовом вздернув подбородок, я спросила:
– И что ты молчишь?
– Жду продолжения твоего рассказа, – пожал он плечами.
Ах тебе типа все равно? Что ж, расскажу.
– Он прислал нам деньги в качестве свадебного подарка. Мне и…
– Твоему мужу Михаилу Орлову, – издевательски закончил Дэн, любуясь моим ошарашенным видом. – А ты полагала, что мне неизвестно о твоем замужестве?
– Николай Андреевич? – обреченно предположила я.
– Ну что ты. Это был совсем другой человек. В другом месте и в другое время. И он едва не поплатился жизнью за свое сообщение.
– Давно?
– Осенью будет четыре года.
Вот тут я взорвалась:
– Так ты знал?! Знал и ничего не сделал, чтобы остановить меня!
На какой-то миг лицо Дэна ожило: в глазах зажглись огоньки, а на скулах вздулись желваки. Волна гнева ударила меня почти физически. Но уже через секунду он откинулся на спинку кресла, поправил ворот рубашки и тихо, с нажимом отчеканил:
– Поздновато обмениваться обвинениями, тебе не кажется?
И меня будто водой окатило. Чего я разоряюсь? Сразу вспомнилось, что я уже давно смирилась со своей потерей и научилась жить без него. А версия, что он просто забил на меня, неоднократно рассматривалась наравне с прочими. Мишка был прав, и очень жаль, что я так долго упиралась. Что ж, спасибо за очистку моей совести, Дэн. Хоть на это ты сгодился. Сразу в груди успокоилось, и течение Силы прекратилось… чтобы через минуту возобновиться. Потому что он вдруг встал, стремительно приблизился к столу, уперся в него руками и склонился ко мне, уставившись своими черными, со всполохами синего огня глазами:
