Я их всех убил - страница 4

Зайдя в помещение, Максим понял, что младшему лейтенанту Борису Павловски не только отдали его, Максима, стол, но, по всей видимости, тот занял и его место в тандеме с Эммой.

Свободным оставался единственный письменный стол, и Максим тотчас понял, что он предназначен ему.

Ассия Ларше не стала ждать, пока он усядется:

– Несколько часов назад в жандармерию деревни Силлинжи явился некий субъект и заявил, что убил несколько человек. Он не пожелал представиться, но составил список из четырех имен, который, по мнению выслушавшего его капрала, является перечислением жертв. В центральной базе его отпечатков не обнаружилось, результаты личного досмотра были скудными: автобусный билетик и что-то вроде визитки. Заместитель прокурора распорядился перевести задержанного к нам, его доставят через несколько минут. На данный момент мы не располагаем никакими данными, позволяющими проверить достоверность факта убийства, но ввиду серьезности заявления прокуратура незамедлительно назначит следователя.

Она сделала паузу и оглядела дисциплинированно внимающую ей аудиторию, тщательно избегая Максима.

А он невольно разглядывал ее, не упуская ни малейшей детали. Ее кожа имела чудесный карамельный оттенок, а изящный овал лица смягчал суровость, которую придавали ей густые гладкие черные волосы, стянутые на затылке в безукоризненный конский хвост. Ассия в брючном костюме, подчеркивавшем длинные ноги, казалась очень высокой. Без сомнения, ее появление в бригаде не могло не вызвать соперничества среди гетеросексуалов. Однако, изучая реакцию присутствующих, Максим отметил, что каждый ведет себя совершенно невозмутимо, словно полностью сосредоточившись на том, что она говорит. За эти два месяца Ассия действительно сумела утвердить свою власть, заключил он.

– Буабид и де Алмейда, вам в помощь придается Гора; на вас базовые сведения. Разошлите запросы. Леруа и Павловски, свяжитесь с местным отделением. У нас видеоконференция с заместителем прокурора меньше чем через час: постараемся к этому моменту собрать все, что сможем.

Она развернулась и исчезла в коридоре, ведущем к ее кабинету.

Внезапно все ощутили некоторую неловкость. Никто ничего не сказал, но иногда молчание красноречивее слов. Лейтенант Ларше не упомянула Максима, не приписала его ни к одной из групп, и этот факт ни от кого не ускользнул. Возможно, она, памятуя о причинах его длительного отсутствия, сочла, что пока еще слишком рано подключать его к столь серьезному делу? Или в этом сквозил оттенок личной вендетты?

Знакомый голос прервал ход его размышлений.

– Сожалею, что твой маленький «праздник возвращения» сорвался, – сказала Эмма, обозначив в воздухе кавычки.

– Не переживай.

– А ты по-прежнему разговорчив – вижу, что отпуск пошел тебе на пользу!

В иных обстоятельствах он с удовольствием послал бы ей в ответ легкую улыбку, но какие бы благие ни были намерения у подруги, толку не было – Максима не отпускало. Ком в желудке мало-помалу превращался в тугой узел гнева.

Эмма дружески положила ему руку на плечо и продолжила:

– У меня тут дело о краже скутеров, от которого я уже несколько недель на стену лезу. Могу его тебе подкинуть, если ты и твои таланты менталиста удостоят его своим вниманием, не возражаешь?

Она всегда его подкалывала на тему его увлечения синергологией и искусством расшифровки невербального языка. Для нее, как и для большинства коллег, ничто не могло сравниться с признательными показаниями или же со старыми добрыми неопровержимыми уликами. Во главе угла стояли ДНК-идентификация и информация, полученная из прослушки мобильных телефонов. Максим мог только приветствовать пришествие новых технологий, но по-прежнему воспринимал человека как очень непростое животное, требующее оценки себе подобных. Никакой компьютер, даже самый продвинутый, не мог прозондировать душу с той же точностью, что и человек, усвоивший соответствующие методы. Синергология и изучение так называемой невербальной коммуникации, по его мнению, были оружием не менее действенным, чем целая команда научно-технической полиции.