После завтрака нас к себе вызвал полковник, еще раз мы подписали бумаги, где клялись сохранять всё в тайне и ничего никогда не разглашать о том, где мы были, кто нас учил и куда направляемся на дальнейшее прохождение службы. От полковника мы пошли к своим волчатам. Они были уже в клетках и очень нервничали, увидев нас, завиляли хвостами и заскулили, как маленькие дети, которых заперли в комнате по непонятной причине. Мы успокаивали своих питомцев:
– Скоро, Огонек и Спичка, тайгу увидите, на воле погуляете, немного ждать осталось, – приговаривал я и гладил Огонька по холке.
Улетать во Владивосток мы должны были ночью. В аэропорт нас доставили за час до отлета самолета, там встретили и Катю. Но посадили нас не в пассажирский лайнер, а в грузовой.
– Так надо, – сказала Катя. – С вашими волками только и лететь на грузовом, здесь и народу поменьше, и вам спокойнее. Ваши воспитанники хоть и в клетках, зато рядом с вами им не так страшно, и вам тоже. Вот теперь мы все рядом, – вздохнула Катя, – скоро своих увидим. Я так соскучилась по отцу.
– А я по маме. Хоть и звонил ей иногда, но это не то. Обнять ее хочется. Только в разлуке понимаешь, как тебе дороги твои родители.
– А я по всем сразу, – проговорил блондин, – особенно по бабушкиным блинам. Ох, и вкусные они у нее получаются, особенно с мясом, – и облизнулся.
Катя засмеялась:
– Ничего, мальчики, дайте срок, приземлимся в своей тайге, и напеку я вам таких блинчиков, что и в сказках таких не пекут.
Самолет набрал высоту, мерно загудел, мы притихли и задремали.
Проснулись, когда уже нам кто-то кричал:
– Эй, сони, выгружаться пора! За вами машина уже подошла.
Я выглянул в иллюминатор. Самолет стоял, а к нему подъезжала наша машина, и видно было, что рядом с водителем сидит командир Петрович. На этом заканчивалась наша учеба в московской школе, мы снова были дома, у себя, в своем Приморском крае. И нам полагался месячный отпуск.
Сразу из аэропорта командир вместе с нашими волчатами отправил нас в отпуск, выплатив нам наши зарплаты за целый год. Мы таких денег с Сашкой вообще в руках никогда не держали. Я сначала даже растерялся, когда Петрович протянул мне такую пачку денег и сказал:
– Давай-ка в ведомости распишись, что ты их получил.
– Это всё мне?
– Ну не мне же! – воскликнул командир и засмеялся. – Это не только твои отпускные, это еще и подъемные по месту новой вашей службы-работы, так что всё не тратьте сразу, а то в Пекин полетите пустыми.
У Сашки даже затряслись руки, когда он пересчитывал такую кипу денег.
Конец ознакомительного фрагмента.
