Нянька увела малышку в дом, та отбивалась и кричала, тянула ручки к князю, но старуха, крепко ухватив Любочку за ручку, не давала ей никакой надежды вырваться. Девочке пора было обедать и ложиться спать. Илья Петрович сегодня никуда не собирался. Он подошел к жене, и, целуя её в лоб, спросил:
– Что, уморилась, душа моя?
– Ну, просто егоза! – смеясь, ответила она. – Нет с нею никакого сладу!
– Пройдет всё скоро, и будешь вспоминать с тоской те времена, когда она была малышкой и нам давала жару!
– Не знаю, что и делать! Владимир скоро нянюшку к Полине отвезёт. Как будем с ней справляться? Кого искать? Ты знаешь, я никому её не доверяю!
– Есть молодуха одна в деревне. Пусть няней будет при Любаше. Она своих братишек всех взрастила, без матери. Мне сказывал об ней наш староста, Захар. Просил его я. И молодухе польза. Жить в няньках лучше и сытней, чем в поле спину гнуть.
– А она здорова ль?
– Здорова, в силах, и молода ещё. С ней справится она, не сомневайся. Займёшься обустройством дома, отдохнёшь, модистку выпишем из Петербурга… А сколько я тебе журналов модных заказал!
– Зачем мне это всё? Вот домом я хотела бы заняться. Хочу гостиную обоями оклеить, и сделать посветлей ее. Диваны надо б в тон к ним подобрать и поменять цветы, часы напольные поставить, столы для карт и кресла. В другую, мне хочется рояль перенести из залы и научиться музицировать на нём.
– Учителя я выпишу. А хочешь, к Стромиловым пошлю, у них теперь он в праздности живет. Лишь спит, да ест, и девок портит.
– А не боишься ты, что я его в лягушку превращу? Он отвратителен. Не знаю, как его там терпят. Прогнали бы уже!
– Зато учитель, хоть куда! Стромиловский сынишка и тот играет на роялях! А ему, как сказывают, медведь на ухо наступил!
– Нет. Не настаивай, его я не хочу сюда. Попробую сама, пока учитель не найдётся.
– Я помогу тебе, душа моя! Вот только надобно нам с нашим гостем разобраться! К Насонову он хочет в Петербург. Так приодеть его бы надо, да обхожденью, танцам обучить. А как ума не приложу! А пусть Насонов сам и думает! Чай, в Петербурге!
– И правильно! Пойду, проверю, как там нянюшка справляется с шалуньей нашей. Её бы искупать нам надо перед сном.
– Иди, а я займусь делами, пора уж! Дениса не видала?
– Верхом уехал. Да красиво так! Он ладно держится в седле!
– Ну, хоть одно умеет! Намаемся ещё!
– Не бойся! Он толковый! – и нежно улыбнувшись мужу, удалилась.
Князь решил пройтись по парку. Два месяца стояла жуткая жара. Вздохнуть свободно можно было лишь вечером, а днем в тени раскидистых деревьев парка. И у купальни. Пойду-ка окунусь – подумал Илья Петрович. Надо б охладиться. Но подойдя к пруду, вдруг передумал. Он наклонился и, попробовав воду рукой – не холодно ли, испугался…
Он вспомнил, как пришёл Денис. А вдруг и этот пруд таит в себе какие-то загадки? Вдруг он сейчас нырнет, а вынырнет в каком-нибудь другом пруду, иль веке? Уж лучше я из кадки обольюсь – решил Илья Петрович, и вернулся к дому, не понимая, что с ним случилось и откуда этот страх!
– С гуся вода, с Любаши худоба! – услышал князь у двери детской. Он отдышался и вошел. Оксана мыла дочь. Девочка сидела в большом фаянсовом тазу, и весело смеялась, когда мать поливала её из кувшина.
Князь остался стоять в дверях, и с нежностью наблюдал за женой и дочерью. С чего он вдруг так испугался? Он сам не понял, что с ним произошло. Ведь озеро в имении Васильчиковых. И бояться своего пруда совсем не надо.
