Я, мой муж и наши два отечества - страница 11

Девица Мария Петровна Доброхотова, воспитанница Николаевского института благородных сиротских девиц, 1906 г.

Мария полюбила раз и на всю жизнь. А горячо любивший ее Иосиф то и дело становился пленником своего пылкого темперамента, увлекаясь легкодоступными красотками и восторгаясь строгими красавицами, которыми всегда была богата Москва. Однажды увлечение переросло в настоящее чувство, и девица Доброхотова несколько месяцев не получала от него писем. Потом пришло письмо из Парижа: Иосиф просил прощения за все, что произошло, и главное за то, что более трех месяцев не писал. Он также сообщил, что у него в Париже от бывшей москвички, вольнолюбивой красавицы-революционерки родился внебрачный сын Борис и что он, Иосиф, сына своею заботой не оставит… И писал, самое главное, что любил всегда и по-прежнему любит только ее, нежную и мудрую девицу Марию…

А потом Иосиф и Манечка снова встретились, на этот раз уже в Калуге, где Мария Доброхотова начинала свою учительскую карьеру. Иосиф снова просил ее руки и сердца, но теперь уже официально, обращаясь как положено сперва к родительнице ее. И мать – вдова Надежда Николаевна благословила молодых иконой Казанской Божией Матери от себя и от покойного незабвенного мужа своего Петра Ивановича Доброхотова.

Икона Казанской Божией Матери, самая любимая и почитаемая в семье Доброхотовых

Помню, как прижимала моя бабушка эту икону к самому сердцу, когда мы спускались в бомбоубежище, будучи в Москве, или прятались в солдатских окопах под Сталинградом. Помню, как молилась она перед этой иконой, прося за ушедшего на фронт сына Владислава и за меня, до предела истощенную во время нашей с нею жизни в деревне Соколовке под Сталинградом…

Ну а тогда моя будущая бабушка, благословленная православной иконой, венчалась с моим будущим дедушкой в московском католическом костеле… Шаг этот, как сама она мне признавалась, не был с ее стороны ни легкомыслием, ни предательством. «Бог – один, и Он все понимает, и Он рад, когда люди – пусть разной веры – объединяются для общего доброго дела, каким является семья…»

Молодой Иосиф Владимирович Филипович, 1910 г.

Свекровь ее, Мария Иосифовна Филипович, называемая в семье Бабуня, обожала свою невестку, помогала воспитывать детей. Старшая внучка ее, моя мама, полная Бабунина тезка, жила у нее месяцами и очень-очень ее любила. А обитала Бабуня вместе со вторым своим мужем, известным на всю Москву ветеринарным врачом и специалистом по лошадям Александром Сперанским, в деревянном двухэтажном домике рядом с Московским ипподромом (Приложение 4).

Частым гостем в Бабунином доме был ее младший сын Леон, которого девочка Маруся или, как звали ее дома, Манюся, будущая мама моя, называла Талясиком. Талясик много возился с малышкой-племянницей Манюсей, и та очень его любила и помнила всю жизнь. У самого Леона личная жизнь не сложилась. В молодости он полюбил девушку по имени Эльвира. Должна была состояться их свадьба, но буквально накануне венчания невеста скоропостижно скончалась… Леон так и не смог ее забыть: был однолюб… И был очень предан своей маме и всем обитателям ее дома, в частности часто гостившей у Бабуни ее снохе Манечке с детьми Манюсей и Владиком. И он весьма заботился о них. Ну а его старший брат Иосиф, тоже химик по образованию, к работе своей относился с еще большей страстью, чем даже к любимым женщинам.