— Вряд ли я свяжу
жизнь с охотником до моего дара.
— А с кем свяжешь?
— С кем, кому
понравлюсь я сама.
Герр Гримм весело
рассмеялся, точно я шутила или была любопытной такой зверушкой, наблюдение за
которой вызывает улыбку и поднимает настроение. Все мои ответы его забавляли,
как будто он общался с глупым ребенком, все мои резкие комментарии он принимал
со снисхождением и пониманием, строя соответствующую мину терпеливого умника.
Это до ужаса
раздражало, и вообще, все в нем меня раздражало.
Даже то, как
вежливо он отхлебнул чай и отодвинул от себя чашку подальше, съел одну конфету
и похвалил ее, хотя я видела, что к дешевой стряпне он не привык и она ему не
нравилась. Он это как бы не выставлял напоказ, но и не прятал. Бесил и его
дорогой костюм, прилизанная прическа и совершенно идиотские защитные перстни на
неприятных тонких пальцах. И то, как он разглядывал пятна на моем платье. Его
вопросы мне тоже не нравились, но я старалась держаться максимально вежливо и
деликатно выставить его вон. Бабуля расстроилась бы, узнай, что я выкинула
гостя из дома пинком под зад, а именно об этом я и мечтала.
Никогда прежде
люди не вызывали во мне столь бурных чувств.
Незваный гость
опять завел разговор о моей учебе, наверняка чтобы вызнать побольше о пророческом
даре, потом мы вспомнили Нила, и Гримм продемонстрировал мне татуировки на
предплечье, задрав левый рукав костюма. Я взглянула из вежливости, но быстро
поняла, что Нил над спасенным много работал уже после спасения – предплечье Киллиана
Гримма было практически черным. В хитро переплетающихся линиях я заметила
небольшую ящерку – такие рисунки усиливают кровную магию и интуицию, тонко
прорисованную хищную рыбу – стойкость перед врагами, и древние письмена на
удачу, среди которых я разглядела имена богинь Урд и Эйр. И темная метка Мора –
Нил говорил, такую вынесет не каждый, надо иметь железную волю и нечеловеческое
терпение. Но все воздастся, темный бог по силе один стоит всех остальных.
Мощный набор получился, ничего не скажешь. Герру Гримму многого в жизни
приходилось опасаться, иначе зачем еще столько татуировок.
— Вот так жизнь
обернулась. Я всегда был противником нательных рисунков, а сейчас вся моя рука
исписана несмываемой краской, — вполне по-человечески улыбнулся Гримм. — И не
сказать, что мне это нравится.
— Зато теперь боги
на вашей стороне. Нил и мне предлагал, но я отказалась.
— И хорошо, красивым
девушкам ни к чему себя портить.
Мы поговорили о
татуировках еще и вскоре я упомянула, что мне необходимо подготовиться к
завтрашним занятиям. Для убедительности еще и экзамен выдумала. Гость мой намек
понял и, поблагодарив на чай и за героическое спасение, вскорости откланялся.
Не успела дверь
закрыться за спиной Киллиана Гримма, как вниз спустилась любопытная Петра.
— Кто это был? — с
придыханием поинтересовалась она. — Такой мужественный и харизматичный молодой
человек… это его вы с Нилом спасли?
— Да.
— Он придет к нам
в гости еще раз?
— Надеюсь, что
нет, Петра.
— Грубая ты,
Сашенька, очень грубая. К людям надо относиться с добротой и пониманием, и
тогда они к тебе тоже потянутся. Если ты спасла этому мужчине жизнь – это
отличный повод для вас подружиться, разве нет?
— Возможно, ты и
права, — улыбнулась я, не желая расстраивать наивную не по годам сестренку. —
Возможно, мы подружимся.
В моих кошмарах.
