Так же он обязательно
интересовался, как дела у моей семьи, здорова ли бабушка и даже наших соседей
вниманием не обделял, зная всех по именам. Собирал цветочки на полянке по
соседству и дарил их мне – честно говоря, выглядел он при этом на редкость
по-идиотски. О себе Гримм тоже пел соловьем, но ничегошеньки толкового так и не
спел, подтверждая все мои подозрения на его мутный счет.
И тут либо
благодарность за спасенную жизнь не знала границ, либо Киллиан Гримм
преследовал какую-то цель (а его финты с цветочками твердо убедили меня в
последнем), потому в один прекрасный день я отложила мольберт, присела рядом с
Гриммом на зеленую травку и спросила напрямую:
— Герр Гримм,
скажите прямо – вы чего добиваетесь?
— Мне нравится
твоя компания.
— Это не ответ.
— А тебе, значит,
нужен ответ? — как всегда, мой вопрос был принят с едва различимой ухмылкой. Гримм
вообще всегда так общался, будто насмехался свысока над чужой глупостью. Или с
трудом удерживал в себе злобный комментарий.
— Вы похожи на
человека, который ничего не делает просто так. А вы половину лета убили на
дурацкие прогулки, высматривая меня по кустам, хотя уверена, у вас имеются
занятия поинтереснее.
— Вот так ты
думаешь.
Я пожала плечами.
— Не лучшего ты
обо мне мнения, так, Сашенька? — он усмехнулся, и впервые за наше знакомство
усмешка его стала откровенно злой. Точнее, злыми сделались его глаза – улыбка
их совершенно не коснулась. — И менять ничего не желаешь.
— Нет, что вы, герр
Гримм. Просто я за честность. Надеюсь, и вы тоже.
— Ставишь меня в
угол, да? Выбиваешь признание. Ведь если я отвечу, что мне ничего не нужно, ты
сочтешь меня обманщиком и знать не захочешь.
«Я и так не хочу!»
— едва не ляпнула я вслух.
— Что ж… думал, мои
намерения и так очевидны, ведь я их не скрывал. Но раз ты требуешь признания… нравишься
ты мне, Сашенька. Очень нравишься. Чем дольше за тобой наблюдаю, тем милее сердцу
ты становишься. Сам не ожидал. Уж не знаю, можно ли это считать за какую-то
цель, но если так, то моя цель – это ты.
Сюрпризом его
ответ не был, не просто же так он возле меня обретался и цветочки собирал. Но
стало понятно: пора с этим недоразумением заканчивать, мое желание быть
вежливой со спасенным зашло как-то слишком далеко, еще немного и он решит, что
я его в парке каждый день с нетерпением жду. Эх, если бы не бабулино
воспитание… я бы так этому гнусу высказала! Но высказывала я только мысленно, и
бесилась тоже мысленно. Не получалось у меня погнать Гримма в шею словами, ну
никак. Приличные девушки ведь так не поступают. Они терпят и скромно улыбаются.
— Понятно, —
спокойно кивнула я, мечтая оказаться подальше от этого парка и от собеседника.
Девиз целого лета, да и только. — Но вам не кажется, герр Гримм, что вы
несколько… старше меня?
— Десять лет,
по-твоему, большая разница?! Только не говори, что ты из тех, кому нравятся
ровесники-сопляки, — спасённый закатил глаза, словно ни на секунду не верил в
подобное. Или как будто девятнадцатилетние парни и в самом деле наматывали
сопли на кулак и на большее способны не были. Между прочим, это далеко не так,
они еще как способны! Вон Нил – втянул в неприятности, до сих пор расхлебываю!
Чем не способность?
— Хорошо, десяток
лет и впрямь ерунда. Тогда у меня к вам еще пара вопросов.
— Задавай.
— Чем вы
занимаетесь, герр Гримм?
— Киллиан…
