Той ночью, само
собой, знать о всех грядущих неприятностях, что несла за собой спасательная
миссия, я не могла, и механически подчинялась приказам Нила. Сцепив зубы и
пообещав, что отныне с приключениями завяжу навсегда, в особенности с такими
вот глупыми. Буду малевать цветочки с горшочками в свое удовольствие и иногда
браться за пророческие заказы заработка ради, но что там дальше с ними
происходить будет, уже не мое дело. Один раз погеройствовала, и довольно.
— Так, сейчас крепко
подержишь его руку, — опять скомандовал Нил, доставая из кармана раскладной нож
и тюбик с чернилами. — Придется орудовать прямо так, по-мясницки, и мужику
будет охренительно больно, почти как от проклятий Мора… выживет… надеюсь. Если
переживет процедуру, значит, и дальше выкарабкается. А потом ты покараулишь
парня, пока я сбегаю за помощью.
— Вот раньше бы за
ней ты сбегал, — сквозь зубы прошипела я, но руку парня все равно перехватила
покрепче, как было приказано.
Одним движением
Нил разрезал рукав чужого пальто, потом порвал и рубашку. Раненый опять
застонал и ненадолго затих. Нил принялся вырезать на его коже какие-то знаки, а
я напряженно вглядывалась в конец улицы, на кровь смотреть не хотелось, ее и
так было много, а Нил еще добавил. И без того тошно. Бабушка меня убьет, если
узнает, чем я занималась этой ночью. Или еще хуже – запрет дома навечно, и даже
в школу больше не отпустит, ведь там будет Нил, теперь уже точно «плохой
парень».
Учитывая
произошедшее, пожизненное заключение в домашних стенах не самый печальный вариант.
Главное, до этих самых стен добраться. И крепко обнять бабулю, это обязательно.
Прижаться щекой к ее груди, и знать, что опасность мне больше не грозит. Рядом
с фрау Анной ничего грозить не может.
— Готово! — вскоре
оповестил Нил и, показав мне, как стоит зажимать рану на животе, отправился
искать помощь.
С пострадавшим мы
остались наедине.
Судя по тому,
насколько безлюден этот квартал ночью, Нил вернется не очень скоро, и я
приготовилась к томительному и напряженному ожиданию. Минуты текли словно часы,
я дергалась от каждого шороха и мысленно проклинала эту дурацкую ночь и
собственное безрассудство. Стонущий пострадавший оптимизма тоже не добавлял, на
его руку смотреть было страшно – Нил орудовал быстро и грубо.
Кровь, грязь,
чернила – все смешалось, ужасное зрелище.
Конечно, рисунки Нила
могли помочь мужчине выкарабкаться – рана на животе выглядела глубокой и
смертельной, но все равно, когда я смотрела на его окровавленное предплечье, с
тоской представляла, как это все будет выглядеть, если раненый все же возьмет,
да помрет, несмотря на все наши старания. Два зеленых ученика художественной
школы мучили подстреленного бедолагу прямо на улице… да после такого на нас с
Нилом точно обратит внимание Дворец Правосудия!
И никакая
человечность не спасет.
Таких как мы,
одаренных богами преступников, будут судить по другому закону, и не факт, что
мы с Нилом надолго переживем подстреленного. Столько всего мы не предусмотрели
раньше… и теперь я молилась всем известным богам, чтобы этот сомнительный тип
выжил и рассказал, что мы его спасли.
Когда Нил
наконец-то вернулся, я умудрилась насочинять столько будущих неприятностей, что
даже не заметила, как мы оказались в больнице – как выяснилось, она
располагалась всего в нескольких кварталах от места событий. Раненого увезли по
длинному коридору, Нил что-то деловито объяснял врачам, а я сидела в сторонке и
смотрела в никуда, раскачиваясь под звук гудящих ламп. Ко мне подошла девушка в
халате и сунула под нос ватку с резким запахом.
