Я не хочу, чтобы ты был счастлив - страница 9

– Все пошло по плану?

– Да. Я предварительно позвонил, чтобы попасть именно к ней как к регистратору. По телефону казалось, она была смущена, потому что, знаете, эти общие номера, и кто-то переключил на нее, и, возможно, кто-то слушал наш разговор. Я пришел и отдал свой паспорт, как в таких случаях часто бывает, – посетителей было много, но она не засмущалась и вернула паспорт с бумажкой, на которой был написан ее номер. Мы переписывались и накануне встречи я получил, мать ее, ветрянку. Пришлось скинуть фотку, чтобы она не подумала, что я сливаюсь и отказываюсь от встречи или, еще хуже, – остался с бывшей.

– Я вынужден признать, что это один из самых красивых разводов, который я видел за последний год, – обычно они начинают бить друг друга, снимать на камеру факт передачи ребенка, портить имущество друг друга… Ну а по ситуации – это опять ваши автоматические мысли. Вы приписываете другим людям свои мысли. «Он подумал», «она, наверное, подумала» и так далее… Мы уже обсуждали с вами каузальную атрибуцию.

– Да, но, согласитесь, ветрянка в таком возрасте выглядит как что-то венерическое. И в какой-то момент аватарка стала серым обезличенным портретом. До этого, кстати, она говорила, что тоже разводится с мужем.

– Ну тогда вы ничего не потеряли, по крайней мере, вы уже завершили развод юридически, и с таким обстоятельством, как болезнь, вы справиться точно не могли. Надеюсь, фото, отправленное девушке, было приличным? Наверное, первый раз за полгода вы упомянули мать… как вы с ней общаетесь? Ранее про нее мы не говорили вообще, давайте обсудим ее.

Изначально она пыталась отыгрывать роль матери – готовить еду, делать со мной уроки, но ей это быстро наскучило: при проверке домашнего задания она слетала в агрессию и крик спустя минуту, а приготовление пищи уже со средней школы было отдано на аутсорсинг. Мать принадлежала к несостоявшейся династии химиков и выбрала университет и факультет по настоянию ее отца: так как он работал на ведущем производственном предприятии, то и дочь должна была выучиться на химика. Он потянул за нужные ниточки, и мать как-то получила красный диплом, будучи абсолютным нулем в предмете.

Отец даже как-то выбил ей после выпуска надомную работу на предприятии, куда сам ее и устроил, задача была в том, чтобы обрабатывать вручную какие-то бракованные пластиковые изделия… После того как родился я, мать уже не работала ни дня в жизни. Таким образом, на тот момент, когда отец ушел, опора в жизни матери в виде досуга, работы или увлечений отсутствовала чуть более чем на сто процентов.

Первое, что спросила моя мать, когда отец сказал ей, что уходит от нас:

– А что с квартирой?

На первой стадии отрицания она пыталась жить так, как будто ничего и не произошло вовсе: по инерции вставала и пила кофе, смотрела телевизор. Она всегда много времени уделяла приготовлению завтрака для себя. Весь мир ждал. Ей было важно сделать, как она любит: яйцо варилось определенное время, кофе был определенного помола. Хлеб должен был быть тоже определенный – «как в садике».

Когда отец ушел, то оставил нам четырехкомнатную квартиру в центре города, чем оказал моей матери медвежью услугу, а мне принес еще большие сложности в жизни. Описание этого объекта недвижимости заслуживает отдельного внимания. Четырехэтажный центр, заложенный в лучших традициях инфраструктуры и архитектуры Советского Союза, не на главном проспекте города, но слегка утоплен – две минуты пешком, и вы в центре жизни.