Я не хотела умирать - страница 26

– А мне понравился этот фильм. В нём есть идея.

– Какая?

– «Carpe diem»10.

Он рассмеялся.

– Отличная промывка мозгов, ты тоже впечатлилась речами этого самовлюблённого идиота?

– Ты слишком категоричен, Дима. Я не могу сказать, что полностью одобряю его действия. Но в основном он прав, порой в погоне за шаблонами и навязанными стереотипами мы упускаем то, что действительно важно, – аккуратно возразила я.

– Да, да, роль в жалком школьном театришке гораздо важнее престижного образования, – саркастично произнёс он. – Для чего вообще снят этот фильм, чтобы и без того эмоционально нестабильные подростки совершали ещё больше безумств? И, забравшись на парты, читали стихи?

Я на минуту задумалась, проматывая в голове сцены из фильма, и устремила свой взгляд в мутное серое небо. Дима продолжал и дальше возмущаться, но, погружённая в себя, я не обращала на него внимания.

Он щёлкнул пальцами около моего лица. От неожиданности я испуганно подпрыгнула.

– Блин, Дима, ну что ты делаешь? – раздражённо воскликнула я.

– Хочу, чтобы ты развисла.

– Ты же прекрасно знаешь, что я пугаюсь таких резких движений и звуков!

– Так слушай меня, значит, а не витай чёрт знает где! – недовольно ответил он. – Фильм – откровенная безвкусица. И то, что он тебе понравился, меня разочаровывает.

– Разочаровывает то, что мне понравился фильм? А тебе не кажется, что причина как-то мелковата для разочарования?

– Вполне достаточна. В твоей голове творится бардак. И ты даже понять этого не в состоянии, – с пренебрежением бросил он.

– Да, жаль, что ко мне джойстик не предусмотрен, правда? Так было бы удобно управлять и задавать команды, как в твоей «Денди», – язвительно ответила я.

– Какой бред ты несёшь! – зло прошипел он и быстрым шагом направился к машине.

– Наша прогулка по парку отменяется? – спросила я, идя за ним следом.

Ничего не ответив, он сел в салон автомобиля, громко хлопнув передо мной дверью.

– Мне что теперь делать, ехать с тобой или…

Я не успела договорить, машина резко тронулась с места и уехала.

– Великолепно! – разведя руками, произнесла я.

***

Я ушла в «Пирог». Это место стало моим вторым домом, хотя, если задуматься, домом единственным, ведь только там я чувствовала себя комфортно и в безопасности.

Я проводила в кофейне целый день до возвращения Димы с работы, а когда он уезжал в командировки, то до закрытия. Познакомилась со всеми, кто в ней работал, и уже по чувствовавшейся с порога атмосфере могла определить, чья же сегодня смена.

Я стала всё чаще садиться за стойку, излюбленное место каждого уважающего себя постоянщика. Сперва смущалась и была лишь невольным слушателем их разговоров, с робостью поглядывала на творившуюся по ту сторону кофейную магию, а потом сама не заметила, как втянулась и стала частью всего этого. Я смеялась вместе с ними до сводящих скул и такого давно забытого ощущения безусловного счастья, участвовала в смелых кофейных экспериментах и наблюдала за протекающей здесь жизнью: детскими перепалками Карины и Егора, её ссорами и примирениями со своим парнем Яном, нежной, держащейся на расстоянии влюблённостью Макса и Кати, её материнской заботой о белокуром озорном сынишке Тимке, которого она растила одна.

За то недолгое время я узнала так много об их жизнях, казалось, даже больше, чем о своей.

И мир, состоявший только из меня и Димы, стал мне уже мал.

Сергей всегда был в кофейне: либо за стойкой, либо у себя в кабинете. Мы общались с ним каждый день. Я не заметила, когда наши разговоры перетекли на «ты», но это случилось естественно и непринужденно. Врождённое чувство такта и наблюдательность позволяли ему безошибочно определять моё настроение и не вмешиваться в мои чувства. Он никогда ни о чём не расспрашивал. Но, чувствуя двойную порцию банана и карамели в своем латте, я понимала, что он прекрасно знает, когда у меня выдался плохой день.