Я не препод, я Учитель! - страница 29

Вспоминаю нашу первую лекцию по теоретической физике. В аудиторию входит высокий, седой мужчина. Он худощав, и у него нервно подергивается правое веко. При этом наш новый лектор очень нетороплив и основателен. В каждом движении его таится некий смысл, и точно такой же была его речь: отточенная логика, ни единого лишнего слова! Тогда-то у нас и началась настоящая физика, это ощутили все и сразу! Мы перестали зубрить и начали что-то понимать! Загадки инертных газов, световых феноменов, радиоактивности и полупроводников перестали быть загадками. Оказалось, что самые сложные вещи можно объяснить внятным простым языком. Или как говорил сам Давид Иванович: «если явление невозможно объяснить, нужно к нему привыкнуть». Но на его лекциях обычно получалось объяснить всё.

Давид Иванович был отменным психологом и точно чувствовал, когда мы понимаем, а когда путаемся и «сходим с ума». В таких случаях он не ленился объяснять сказанное дважды и трижды, находя удобные примеры, по нашим лицам угадывая, в каком направлении двигаться. Прямо на лекциях мы вместе с преподавателем открывали новые законы, выстраивали модели тех или иных явлений. Это казалось подобием чуда! Из обычных студентов мы превращались в ученых первооткрывателей! Кроме того, Давид Иванович умел быть галантным. Приходя на практические занятия, он улыбчиво здоровался с девушками, юношам пожимал руку. И это было удивительно! Наш «бог» запросто спускался к нам на землю! Впрочем, некая дистанция все же сохранялась, но держалась она исключительно на нашем почтении, на нежелании огорчить любимого преподавателя, обеспокоить его каким-либо пустяком. И было жутко стыдно наблюдать, как нервно подергивается его веко, когда кто-то из нас проявлял бестолковость и не мог справиться с предложенной задачей. При этом Давид Иванович хотел, чтобы мы не просто понимали физику, а все поголовно любили ее! Во многом это ему удавалось. С лекций мы уходили неохотно – завороженные полученными знаниями.

А еще, возможно, именно Пеннеру я обязана тем, что нежданно-негаданно проснулось во мне, и чему нет пока адекватного объяснения в науке. Телепатия, аномальные способности – называйте это, как хотите… Наша бабушка Анна тоже кое-что умела – заговаривала головную боль, лечила фурункулы и раны, моя мама, Федосья Ивановна, в детстве была лунатиком и по ночам убредала далеко от дома, однако никаким колдовством никто не промышлял. Тем не менее, на практическом занятии Давида Ивановича со мной впервые случилось нечто необъяснимое…

На том занятии мы изучали тему атомной физики, и нам приходилось решать довольно непростые задачи. И вот однажды преподаватель выдал особенно сложную задачу, которая всех нас поставила в тупик. Вызвали одного студента, он плюхается у доски, и ничего у него не получается. Вызывают второго, третьего – все тот же результат… У Давида Ивановича начинает нервно подергиваться веко. Он явно раздосадован. К доске вызывают меня, и я шагаю, едва переставляя ноги. Это не страх перед оценкой, это страх огорчить любимого учителя. Получается, что вся группа не способна справиться с предложенным упражнением! Кроме того, Давид Иванович хорошо ко мне относился, и в глазах его читалась чуть ли не мольба. И вот, посмотрев ему в глаза, я неожиданно увидела решение задачи! Не поняла, не догадалась, а именно увидела! Мало что соображая, я начала переписывать мелом на доску увиденное. Практически бессмысленно! – просто повторяя цифры и символы, которые продолжали вспыхивать в моей голове. Это походило на то, как будто Давид Иванович мысленно расписывал нужное решение, а я всего лишь послушно его копировала. Как бы то ни было, но для Пеннера это была настоящая радость. Он с удовольствием поставил мне пятерку, похвалил перед всей группой. Но я села на место обескураженная и в абсолютной убежденности, что ничего я самостоятельно не решила. Я