– Что это? – Джен непонимающе уставилась на Алекса.
– Дневник снов Антона.
– Откуда он у тебя? Этот человек что, мёртв?
– Не совсем, – Алекс потёр бровь и поправил очки. – Он в коме уже больше года. Этот дневник – всё, что мне удалось достать.
– И ты думаешь, что «Ж.С.» это я? Я, по-твоему, гонялась за ним с мачете? – Джен усмехнулась, но тут же нахмурилась. Вспомнила о сигарете в руке, стряхнула пепел на землю и задумчиво закурила. – Судя по описанию локаций – лабиринт, третий уровень – Антон тоже был онейронавтом. Возможно, он единственный оставшийся в живых свидетель, который знает, что происходит. И, вероятно, мы действительно могли пересекаться во снах – там всё воспринимается иначе. Он мог принять меня за враждебное существо того мира… или я его. Только Женей меня со школы никто, кроме учителей, не называл. Не понимаю, каким образом я вплелась бы в его сновидения, если мы прежде не были знакомы.
– Я пока тоже не понимаю, – ответил Алекс, выпустив дым через нос. Выглядел он заметно разочарованным.
– Слушай, мне жаль, что я не могу помочь. Я правда его не знаю. «Ж.С.» может быть обозначением совсем другого имени.
– Ничего, – детектив сложил бумаги обратно в папку и убрал её в портфель. Затем отхлебнул кофе. – Это была слабая зацепка. Должен признать, у меня совсем ничего нет, а времени почти не осталось.
Джен побарабанила пальцами по столу и подняла взгляд на Алекса.
– Знаешь, – проговорила она медленно, – мои мама и брат умерли во сне. – Глаза мужчины расширились. Похоже, он не копал настолько глубоко. – Именно поэтому я и увлеклась осознанными сновидениями. Пыталась найти ответы. Надеялась увидеть их обоих там, поговорить. Но каждый раз это оказывались либо проекции моего собственного сознания, либо замаскированные лазутчики, которые заманивали меня в ловушку. Ответов я так и не нашла. Не хочу показаться пессимистом, но возможно, мы не найдём их и сегодня.
– А может, ты тогда просто плохо искала? – улыбнулся Дорн.
– Вообще-то я лучший поисковик в команде после Тёмы, – Джен сделала вид, что обиделась. – Ну, во всяком случае была.
– А этого Клима смогла бы найти?
– Если бы мне была известна его метка… ну, маяк. Символ, которым Антон помечал своё пространство сновидения для «гостей». И если бы он не находился в коме. Потому что отыскать заблудившееся сознание в лабиринтах уровней практически невозможно – его там вообще уже может не быть.
– То есть?
– В том мире полно хищников типа лазутчиков, которые как раз человеческим сознанием и питаются. Вряд ли он смог бы ускользать от них так долго… Да даже при соблюдении всех условий – сейчас мне туда дорога закрыта.
Они немного помолчали. Алекс потушил сигарету об угол стола и скрестил руки на груди, слегка наклонив голову набок.
– Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь, – заявил он. – Например, по какой причине ты на самом деле отказалась от сновидений и даже заказываешь из-за границы таблетки, блокирующие их? Ведь сноходец в любой момент может превратить кошмары во что-то приятное или просто проснуться. Я вот в детстве так и делал.
В груди Джен заклокотало возмущение, к щекам прилила кровь.
– Зачем тебе понадобилась информация о том, какие лекарства я принимаю? – сдавленно спросила она. – Как ты вообще это узнал?
– Работа у меня такая, – пожал плечами Алекс. – Мне важна каждая ниточка, которая выбивается из общего полотна. Без этого цельный рисунок не восстановить.
