Я пишу – значит, я живу - страница 7

И мольба не сходит с уст.

Ностальгия по родному,

Свету тёплому в окне.

Ностальгия по былому,

В ком и думы все о ней.

Ностальгия, ностальгия –

Это жизнь, любовь моя.

Так зачем же, ностальгия,

Полюбилась мне одна?

Вот так и у моих героев. Аполлон Иванович приходит к своей молодости, как ни в чём не бывало, найдёт любые причины и всё время он возле неё тенью.

«Любимая женщина – та, которой можно причинить больше страданий» (Э. Рей).

– Подожду ещё немного, что будет дальше? – думала Марфа Филипповна.

А дальше? Всё то же самое:

– Иди, я рюмочку налил, скажи мне: «С лёгким паром! Правда, Марфуш, баня у нас хорошая?»

Она тоже как ни в чём не бывало приглашает свою молодость к чаю. Попьют молча, потом он сообщает ей, что пора уходить, смотрит на часы. Аполлон спешит на автобус, потому что живёт в другом конце города; уходит за дверь, возвращается и говорит в пустоту:

– Я ушёл, закрой за мной дверь.

Марфа Филипповна подавлена от всего этого. А что делать? За кем закрывать дверь? Он всё-таки отец детей. Да такого никогда не было и не будет, чтобы закрыть! Так думает, а вслух скажет:

– Ну и жизнь бестолковая, а может быть, Я и ОН? Куда же исчезла красивая, коварная наша любовь? Может быть, как ни в чём не бывало поехать на дачу, налить рюмочку Аполлону и сказать: «Ну ладно, с лёгким возвращением!»

Низко туча опустилась,

Вроде б не беда!

Но не к делу грудь сдавила,

В сердце маета.

Ну зачем так низко, туча,

Опустилась ты?

День успеет ведь наскучить,

Нет в тебе нужды.

И услышало вдруг чудо,

Растянулось вдоль

Нежным облаком летучим,

Унеслась вся боль.

Вот такими были б оба,

Вмиг взаимными,

И не стали мы особо

Безрассудными!

Так ей хотелось, но встала и решительно закрыла дверь.

Отречение

(Ни дня без строчки)

Всё! Не буду я писать,

Буду только созерцать.

Так решила сходу я,

Логику исследуя.

Но проходит день иль два —

Вновь свербит, лишь я едва

Чуть проснусь, и мысль жива,

Гложет спозаранку так,

Словно голову в чердак

Хочет превратить.

Мысли, мысли – сколько их?

Хватит даже на двоих.

Но обдумывать нет сил,

Сон под утро очень мил.

Запишу чуть-чуть поздней,

Если вспомню вдруг о ней.

Но обидчивая мысль

Улетает мигом ввысь,

Чтоб мне только созерцать,

Но, до вечера!

Ересь…

Разбушевалось море жутко,

И Соллогуб в печёнку влез.

Погоды нет, лишь прибаутка

Оставила листочку след.

Повеселю себя изрядно

Писанием стихов сейчас

Иль прозы, надоев порядком,

С утра пишу всё это враз.

Лишь солнце за окошком – в радость,

И мысль без устали бежит,

И всё рядком, такая малость,

И будто кто-то ворожит

Моими мыслями случайно,

А, может, показалось чуть?

Но в знак признания отчайно

Я изгоняю утра жуть.

Пишу, пишу, а мне всё мало,

Чернила высохли давно.

Перо в руках держать устала

И тут же вспомнила гумно.

Гумно, гумно, какая прелесть –

Деревня, лето, благодать!

Зерно успеха, то не ересь…

Лишь мысль сумей ты передать!

Родился в 1942 году в г. Хотьково Московской области. Имеет среднетехническое и высшее педагогическое образование. Окончив исторический факультет МГПИ им. В. И. Ленина (ныне МПГУ), преподавал и затем перешёл в СМИ, увлёкся литературой. Начал публиковаться в 2018 году, печатается в коллективных сборниках, издаваемых в Москве, Санкт-Петербурге, Новокузнецке и других городах, награждён литературными дипломами. Является членом Союза журналистов России и Интернационального Союза писателей России.

Кавказская джигитовка[1]

(Терская легенда)

Вертится наша под солнцем Земля,